Не будите спящего спинорога

Он вставил в стерео диск Спрингстина и принялся за дело. Когда Коулмэн и Шэрон, спотыкаясь, вышли в коридор, Серж бегал по дому и вытирал пыль.

– Почему так громко в такую рань? – спросила Шэрон.

«…Родимся в США! Родился в США!..»

– Сегодня День независимости! – воскликнул Серж. – Больше жизни! У нас куча дел.

– Ни хрена не буду делать! – Шэрон плюхнулась за кухонный стол и закурила. Коулмэн достал из холодильника пиво.

– Нет будешь! – сказал Серж. – Думаешь, свобода даром дается? Много крови пролилось, чтобы мы жили так, как сейчас!

Коулмэн отставил руку с пивом в сторону и полюбовался бутылкой.

– То есть они боролись за мое право развлекаться?

– Вот именно.

– Как же нам выразить благодарность?

– Поучаствовать в барбекю.

– Не верю своим ушам! – скривилась Шэрон. – Оба вы придурки. Я пошла спать.

– Нет, не пошла, – сказал Серж. Она направилась в спальню.

– А вот и пошла! Серж двинулся за ней. Шэрон побежала.

– Оставь меня в покое, идиот! Серж погнался за ней по коридору:

– Берегись, «красномундирники» наступают!

К дому Дэйвенпортов подъехал «кадиллак-севилль» последней модели с Цукерманами из Сарасоты. Джим и Марта вышли на веранду.

– Боже, как я это ненавижу! – процедила Марта, фальшиво улыбаясь.

– Это твои родители, между прочим, – прошептал Джим с такой же улыбкой.

Все обнялись.

– Ты какой-то тощий, – сказала миссис Цукерман Джиму. – Марта, ты его кормишь?

– Не начинай.

– Что? Ну, застрели меня, а то я беспокоюсь.

– Мама!

Из дома выбежал Мелвин.

– Дедушка! Бабушка!

– Вам действительно не трудно забрать их на все выходные? – спросила Марта, вставляя стульчик Николь в «кадиллак».

– Ты шутишь? Да я бы взяла моих милых крошек на год! – Миссис Цукерман огляделась. – А где Дэбби?

– Сейчас позову, – сказал Джим и пошел в дом. Дэбби угрюмо сидела на диване.

– Надо спуститься, – обратился к ней Джим.

– Я не поеду, – ответила Дэбби.

– Почему?

– Сарасота – отстой. И в доме у них странно пахнет. Джим молча посмотрел на нее. Обиженным взглядом.

Дэбби могла спорить с матерью так, что клочки летели по закоулочкам, – но не с отцом.

– И хватит на меня так смотреть!

– Как?

– Ладно, поеду!

Джим спустился вниз.

– Она будет через минутку.

Наконец из дверей вышла хмурая Дэбби, вся в черном, черные прямые волосы, на губах – черная помада.

– Ангелочек!.. – засюсюкала миссис Цукерман. Джим и Марта помахали отъезжающему «кадиллаку», вернулись в дом и продолжили приготовления. В дверь постучали.

– Я открою, милая.

Джим открыл.

За дверью оказался Элвис Пресли, вышедший из белого микроавтобуса. Элвис вручил Джиму уведомление о выселении и указал пальцем на небо.

– Вива-а-а-а, Лас Вегас! Вива-а-а-а…

Джим закрыл дверь.

Марта вошла в комнату, открывая коробку с красными, белыми и синими пластмассовыми вилками.

– Кто там, дорогой?

– Не понимаю, – ответил Джим. – Кто-то перекупил наш залог.

Из-за двери донеслось:

– Спасибо! Огромное спасибо!

Микроавтобус завелся и отъехал.

– Наверное, тут какая-то ошибка, – решила Марта. Джим перевернул уведомление. На нем большими красными буквами было написано, что апелляции принимаются сегодня до 16:00 и что в банк нужно явиться обоим лично.

– Но сегодня выходной! – удивилась Марта. – Они закрыты!

– Что-то тут нечисто, – протянул Джим.

Марта схватила сумочку.

– Давай-ка разберемся!

Напротив в золотистом «навигаторе» сидел Лэнс Бойл, нюхая спид и следя за домом Дэйвенпортов. Он видел, как Элвис вручил фальшивое уведомление, которое сам же и распечатал на компьютере, и как Джим с Мартой уехали на придуманную им встречу в банке.

Когда Дэйвенпорты скрылись из виду, Лэнс выбрался из «навигатора» и перешел дорогу. Затем сел на качели на веранде и принялся ждать.

Лэнс нервно качался, свистел и поглядывал на часы. Он уже начал опасаться, что клерк из банка, с которым он недавно разговаривал по телефону, опоздает, а Дэйвенпорты вернутся рано, обнаружив, что банк закрыт. И тут из-за угла вырулила машина. Белоснежная «феррари». Остановилась прямо перед домом Дэйвенпортов.

– Ого! А банкиры неплохо зарабатывают! – Лэнс встал с качелей и трусцой поспешил навстречу.

Из «феррари» вышел Джон Милтон.

– Восемь-восемь-восемь, улица Спинорога, восемь-восемь-восемь, улица Спинорога, восемь-восемь-восемь, улица Спинорога…

Они встретились посреди газона.

– Вы Джим Дэйвенпорт?

– Да, – ответил Лэнс, широко улыбаясь, и протянул руку для пожатия.

Джон тоже протянул руку, но в ней был шокер, который ударил Лэнса разрядом в грудь.

Джон вернулся к «феррари» и встал, уперев руки в боки, словно позади него на газоне не корчился Лэнс. Пока все по плану, подумал Джон. Он достал кусок бумаги: это был план А. Он вычеркнул имя Джима Дэйвенпорта в верхней части страницы и прочитал следующий пункт: Рокко Сильвертоун, должен вернуться в салон после обеда.