Не без греха

Она заметила, что себе он больше не налил. Вместо этого прислонился к каминной полке и с хмурым видом скрестил руки на груди. Он выглядел раздраженным, даже опасным. Элинор представила его пиратом в расстегнутой белой рубашке, высоких черных сапогах, обтягивающих штанах и с абордажной саблей в руке. От его мужественной красоты у нее почти захватило дух.

— Вам нравится напиток? — спросил он.

— Да. Превосходный бренди.

— Вы достаточно выпили в былые времена, чтобы делать сравнение? — Он засмеялся и покачал головой. — Не знал, что вы так хорошо в этом разбираетесь.

— Вы еще многого не знаете обо мне, Себастьян, но скоро все изменится. Поговорите со мной. Я не понимаю, что случилось.

Он молчал. Элинор ждала. Видимо, нежность и любовь, которые она чувствовала к нему, отразились на ее лице, потому что он со стоном оттолкнулся от каминной полки и подошел к ней.

— Я не лягу с вами в постель. По крайней мере сегодня. И не могу объяснить почему, — хрипло сказал он. — Вы должны уйти, Элинор. Пожалуйста.

Он уже с трудом владел собой. Все эти недели игр с Элинор без собственного удовлетворения привели к тому, что он готов был упасть на нее, как голодный зверь на свою добычу. А это наверняка случится, если он не выпроводит ее из спальни.

Элинор позволила халату распахнуться, дразня его беспрепятственным видом прозрачной сорочки и выступающих грудей.

— Я не могу пока уйти, Себастьян. Я чувствую, что вы нуждаетесь во мне. Если вы не хотите заняться со мной любовью, тогда позвольте мне принести вам облегчение.

— Боже, Элинор, что вы делаете? — простонал он.

Ее ладони уже чувственно двигались по его груди вниз к животу, потом снова вверх. Лаская сквозь ткань рубашки его соски, она наклонилась и поцеловала впадинку горла.

— Вы прекрасны, — мурлыкала она. — Такой сильный, такой гладкий, такой мускулистый.

В этот момент Себастьян осознал, что его потребность в ней была намного сильнее, чем его решимость противиться ей.

Он бездеятельно стоял, пока она боролась с его запонками, а потом с торжествующей улыбкой стянула с него рубашку. Он знал, что сопротивление бесполезно, особенно когда Элинор решила соблазнить его.

— Идемте в мою постель, — настойчиво прошептал он, выбрасывая из головы все другие мысли.

Утром она возненавидит его, но сейчас, ночью, она хотела принадлежать ему. И он тоже хотел этого больше всего на свете.

По дороге халат Элинор исчез, и когда они упали на кровать, Себастьян мгновенно обхватил руками ее груди. Взяв в рот один из твердых розовых сосков, он лихорадочно расстегнул брюки, чтобы освободить самую жаждущую часть тела.

— Я хочу гладить тебя, — бесстыдно прошептала она. — Везде.

Ее пальцы изучающе скользнули по волосам ниже пупка. Себастьян поднял бедра, когда она ласково обвела пальцем головку напряженного члена. Он содрогнулся, и она повторила движение.

— Элинор, — выдохнул он. — Помедленнее, дорогая, иначе все быстро кончится.

— Пожалуйста, Себастьян. Я хочу сделать это.

В полутьме он видел ее глаза, блестевшие от желания. Никогда еще она не выглядела более привлекательной, более возбуждающей.

— Погладь меня. Возьми его в руку.

На ощупь член оказался изумительным, твердым, с гладкой бархатистой кожей. Элинор несколько раз погладила его по всей длине.

— Так? — спросила она.

— Сожми его крепче. Двигайся быстрее.

Подчинившись, Элинор обхватила пенис у основания и потянула вверх.

— Вот так?

— Да, — с трудом выдавил он.

Найдя ритм, она ласкала его с возрастающей уверенностью, пока Себастьян не почувствовал, что сейчас потеряет над собой контроль. Он сжал ее руку и вдруг закричал, когда горячее семя оросило их руки.

Некоторое время они лежали рядом, потом Элинор встала с постели. Он хотел удержать ее, но был не способен ни двинуться, ни заговорить.

Она быстро вернулась, обтерла его влажным полотенцем и снова легла.

— Ты в порядке? — наконец спросил он, какимто образом найдя силы приподняться на локте, чтобы видеть ее раскрасневшееся, сияющее лицо.

— Да, я счастлива, благодарю тебя, — чопорно ответила Элинор.

— Это было… потрясающе. Благодарю тебя. — Он поднес к губам ее руку и медленно поцеловал каждый палец. — Я не догадывался, насколько ты смелая, неудержимая женщина. И мне это очень нравится.

— Я рада.

— Но мне стыдно за такое возмутительное обращение с леди.

— Стыдно?

— Внимательный джентльмен не оставляет свою партнершу неудовлетворенной.

— Вряд ли я не удовлетворена, сэр.

— Не могу согласиться.

Еще выше приподнявшись, он с жаром поцеловал ее, и она так же пылко отвечала ему. Когда оба остановились, чтобы вздохнуть, Элинор улыбалась.

— Дай мне двадцать минут, дорогая, и я покажу тебе, что имею в виду.

— Двадцать?

— Может, хватит и пятнадцати, если ты опять поцелуешь меня.

Пятнадцать минут? Элинор посмотрела на его пах и убедилась, что Себастьян не преувеличивает. Под ее взглядом пенис начал твердеть, поднимаясь из расстегнутых брюк.

— Это кажется невозможным, и всетаки… — Голос у нее замер от удивления.

— Обычно все не так, — согласился он. — А сейчас, даже удовлетворенный, я хочу тебя. Со страстью, граничащей с безумием.