Название игры

Ее не надо было больше упрашивать посетить «Пиратское логово» или отправиться в полет из пушки на луну, в круиз по Амазонке или проехать на поезде по индейской территории. Она смотрела представление танцующих механических медведей, ела капающее мороженое и совсем забыла, что она — взрослая женщина, которая побывала в Париже и обедала в английском поместье, но никогда не бывала в Диснейленде.

К тому времени, как они возвращались к машине, она безумно устала, но не могла вспомнить случая, когда усталость была такой приятной.

—Я не кричала, — упорно отрицала она, держа в руках маленькую мягкую игрушку — Плуто, которую купил ей Сэм.

—Ты не переставала кричать, — поправил ее Сэм. — С той минуты, когда машина поехала по Космической горе, до того момента, как мы остановились. У тебя отличные легкие.

—Все остальные тоже кричали.

На самом деле Джоанна не представляла, кричала она или нет. Когда машина совершила свое первое погружение и навстречу понеслись планеты, Джоанна просто крепко зажмурила глаза и не открывала их.

—Хочешь еще вернуться и повторить это?

—Нет, — твердо ответила она. — Одного раза вполне достаточно.

Сэм открыл дверцу машины, но прежде, чем Джоанна успела сесть, обернулся к ней.

—Ты же любишь экстрим, Джоанна?

—Сейчас и всегда.

—Как насчет сейчас? — Он взял ее лицо в ладони. — А потом — еще.

Он целовал ее так, как хотел целовать с того момента, как увидел ее утром, старательно отдраивавшую пол. Ее губы были теплыми, как он и ожидал, но мягче, намного мягче, нежели он помнил. Они не спешили. В этом была особенная сладость, имевшая свою прелесть. Поэтому он не спешил. Он желал, и желал большего, чем это было бы разумно. Когда она попыталась отстраниться, он прижал ее к себе.

Так не должно быть, повторяла Джоанна, даже перестав сопротивляться. Ей полагалось быть сильной, ответственной, быть только там, где она сама решала быть. А с ним, стоило ему только прикоснуться... Нет, достаточно было его взгляда, и земля уходила у нее из ног.

Все результаты ее тщательного самоанализа сегодня утром словно ветром сдуло в ту минуту, когда она ощущала его губы своими.

«Я этого не хочу!» Ее разум пытался зацепиться за это утверждение, в то время как сердце непрестанно выстукивало: «Но это происходит, да, происходит». Она уже почти ощущала, как разрывается на две части: одну — холодно-равнодушную, другую — такую хрупкую и нежную, что ее становилось жалко до слез. Страшнее всего было то, что на этот раз были основания всерьез опасаться, что хрупкость и нежность одержат победу.

—Я хочу быть с тобой наедине, Джоанна, — прошептал он ей, сперва коснувшись приоткрытых губ, затем прижавшись к ее щеке и целуя ее. — Все равно, совершенно все равно где, лишь бы там были только ты и я. Я не смог вычеркнуть тебя из своих мыслей.

—Не думаю, чтобы ты пробовал это сделать.

—Ты не права. — Он снова поцеловал ее, чувствуя, как ее возродившееся было отчуждение уступает место страсти. Это и была самая восхитительная ее черта, перед которой невозможно было устоять, — ее обыкновение желать, делать шаг назад и снова желать. — На самом деле еще как пробовал. Говорил себе, что ты слишком сложная, слишком напряженная и беспокойная. — Он почувствовал, как ее губы недовольно сжались, и испытал соблазн припасть к ним. — А потом находил способы снова с тобой увидеться.

—Я не напряженная.

Он почувствовал перемену в ее настроении, однако это его только позабавило. Возмущенная Джоанна была обворожительна.

—Леди, вы половину всего времени напоминаете сжатую до предела пружину, которая только и ждет момента, чтобы развернуться. И я, черт возьми, хочу присутствовать рядом, когда это произойдет.

—Это нелепо. И хватит называть меня леди! — Джоанна выхватила у него ключи, решив, что на сей раз машину поведет она.

—Посмотрим. — Он забрался в машину и почти сумел, вытянув ноги, удобно устроиться. — Подвезешь меня до дому?

У нее было искушение, притом очень сильное, вышвырнуть его из машины и бросить на парковке, прямо под жизнерадостно разинутым клювом Дональда Дака. Однако Джоанна решила устроить ему небывалую гонку в его жизни.

—Конечно. — Она включила мотор.

По территории парковки Джоанна ехала осторожно. Все-таки там было полно пешеходов, и многие из них — дети. Все изменилось, когда она вырвалась на шоссе. Она обошла три машины в скоростном ряду и почти вдавила в пол педаль газа.

Едет так, будто и правда готова развернуться, подумал Сэм, но ничего не сказал. Стрелка спидометра колебалась в районе девяноста, но руки уверенно держали руль. Возможно, подумал он, так она дает выход раздражению, разгоревшемуся оттого, что он назвал ее напряженной.

Джоанна ненавидела тот факт, что это было правдой. И это было хуже всего. Она очень хорошо знала, что представляет собой комок нервов, комплексов и страхов. Не она ли большую часть своего времени пыталась с ними бороться или хотя бы скрывать их? И ей было неприятно, что Сэм так вскользь упомянул об этом.