Нажать на курок

Я стреляю еще одной в его задницу, и он верещит, как сучка.

– Возвращайся домой, Пинч, – произношу я, когда он начинает стонать громче. Я – руководитель

службы безопасности клуба, и тебе лучше научиться долбанному уважению, если надеешься увидеть

нашивку.

Не дожидаясь ответа, я поднимаю окно и возвращаюсь в клуб. Эти чертовы, резиновые пули стоят по

три бакса за штуку, но это лучшие шесть долларов, которые я потратила.

***

– Твою мать, Кас, я ненавижу, когда ты творишь подобное дерьмо, – выплевывает През из–за стола.

Он так увлекся своим занятием, что не сразу заметил, как я прислонилась к дальней стене в его

кабинете, пока я не прочистила горло. Мне не сложно подкрадываться к людям, но обычно я не могу

проделать это с Презом. Могу сказать по тому, как его волосы торчат в шести разных направлениях,

что он прочесывал их своими пальцами. Темные круги под его глазами говорят о недостатке сна,

потому что обычно През не так тяжело смотрит.

– Что, блять, за долбаного кобеля я завел, раз ты можешь попасть сюда, а он и не заметит?

– Я же говорила тебе, не заводить эту дворняжку, – отвечаю я.

– Проклятье, Кас. Я знаю, что не самый симпатичный, но не обязательно называть мне «дворняжкой»,

– говорит Дикарь, ВицеПрез клуба, проходя в кабинет Преза и плюхаясь на диван. Не удивительно,

что они оба здесь сегодня. Дикарь никогда не ходит в бар, а През, похоже, никогда не покидает клуба.

Я знаю, что Дикарь никогда не покидает клуб, потому что у него есть проблемы. Они появились с тех

пор, как он ушел со службы в морской пехоте, когда самодельное, взрывное устройство отправило его

домой, слава богу, не в мешке. Тот день, когда с Эйбом произошел несчастный случай, все еще

выжжен в моей голове.

Иногда, самая худшая часть работы снайпера – что все, что ты можешь, это просто смотреть. Видеть

последствия хаоса, того, что он оставлял после себя. В тот день взрыв забрал Эйба и заменил его

Дикарем. Ушел спокойный человек, который мог часами говорить о женщине, которая осталась дома.

Он всегда говорил, что женится на ней, когда вернется в Штаты. Теперь же мы не можем произносить

ее имя, чтобы он не встал и не покинул помещение.

Что касается Преза, не уверена, почему он не мог вытащить себя из этого места, но сегодня я рада, что

он здесь.

– Я столкнулась сегодня с парочкой из «Пятерки Тузов», – оба, През и Дикарь, изучают мое тело на

предмет повреждений. – И агента Винсента Касано, – заканчиваю я.

– Да ну нахер, – рычит Дикарь.

– Пришла беда, отворяй, блять, ворота, да? – произносит През, вставая из–за стола. Он обходит его и

прислоняется спереди. Вытащив телефон, он нажимает несколько кнопок, и несколько минут спустя

Скрайб, клубный секретарь/казначей, входит в помещение, стреляя в меня быстрым подмигиванием,

перед тем как сесть рядом с Дикарем.

– Выкладывай.

Я рассказываю им практически все детали того, что произошло. Я опускаю количество раз, сколько

Винсент заставил меня кончить, но они итак достаточно узнали. Не время скрытничать. Всегда

намного лучше, когда твоя команда знает все, чтобы не осталось сюрпризов.

– Он хочет тебя, – говорит През, когда я, наконец, заканчиваю свой рассказ.

Я только киваю согласно. Не думаю, что Винсент хочет меня только из–за работы, кажется, он,

действительно, меня хочет. Я нахожусь среди мужчин всю свою жизнь, торчу в замкнутых

пространствах вместе с ними часами, поэтому я научилась читать их довольно хорошо.

– Но ты считаешь, что он и твое расследование ведет? – спрашивает През.

Я снова киваю. Он знал, кто я, когда вошел в тот бар. После того, когда я выяснила кто он, я

проиграла все в своей голове. «Я хотел попробовать тебя с того момента, как впервые увидел». Он

сказал так, будто ждал этого дольше, чем одну ночь. Потому что это так. Кто знает, как долго он

следил за мной. Мне казалось, что я ощущала что–то, какое–то жуткое чувство, но я списала это на

раздрай из–за краденого оружия.

– Не могу сказать, что виню парня, я пытался добиться от Кас пропуска между ее ножек долгие годы,

и все равно выполняю, все, что она говорит. Не могу представить, что она заставила бы меня сделать,

если бы, на самом деле, дала попробовать себя, – говорит Скрайб, стреляя в меня взглядом, от

которого мгновенно слетали трусики у всех женщин перед ним.

Скрайб чрезвычайно сексуален. Он тот, кого вы увидите, если GQ решит, что им нужен на обложке

татуированный байкер. Большинство женщин просто липнут к нему из–за внешности, но я люблю его

за то, что он всегда заставляет меня смеяться. Он так же может взломать практически все. Я

показываю ему «фак», перед тем как вернуться обратно к теме.

– Я беспокоюсь насчет Техаса, – медленно выдыхаю. – Не хочу, чтобы это ударило по клубу. И

поверь, я знаю насколько чертовски глупо было хранить ту пушку, которой я убила того ублюдка, но

по какой–то причине, я не могла избавиться от нее.