Назад в СССР 7

Я бережно свернул карту и, сунув ее в карман, поспешил по направлению к Дехановке. Первые пару километров бежал, продираясь через кусты. Потом пришлось умерить свой пыл. Нужно быть осторожнее. Треск вот такого вот бегущего «кабана» издалека слышно.

Шёл, пригибаясь и аккуратно отводя веточки. Очутился в ложбинке. Пахнуло сыростью и прохладой. Дорогу мне преградил ручей. Блин… Не помню его на схеме. Снова развернул карту. Не нашел его. Очевидно, он пересыхает, и топографы его не удостоили своим вниманием.

Но журчит громко. Так громко, что я не заметил, как кто-то подкрался ко мне сзади. В последний момент услышал шорох. Бл*ть! Схватился за расстёгнутую кобуру, крутанулся, но было поздно. Бум! — что-то твердое припечатало по темечку. Из глаз сыпнули искры. Лес поплыл. Я зарылся носом в вонючий мох и потерял сознание.

* * *

— Очнулся? — знакомый хриплый голос вывел из оцепенения.

Я разлепил глаза. Голова гудела, ушибленное место пульсировало вздувшейся шишкой. Я попробовал пошевелиться. Запястья стянуты. Судя по всему, веревкой. Колючей. Дьявол! Ублюдок связал мне руки за спиной.

Я проморгался, разгоняя пелену перед глазами. Во рту привкус металла, ресницы слиплись от пота.

Передо мной материализовался Березов. На поясе моя кобура с пистолетом. Уставился на меня, как удав на кролика.

— Не дури, Березов, — мои пересохшие губы еле выдали слова, только сейчас я почувствовал, как хочу пить. — Куда бы ты ни пошел, тебя будут гнать как зверя. Все кончено…

— Нельзя мне сейчас в тюрьму, мент, — ухмыльнулся тот. — Я еще свои дела не доделал.

— Развяжи меня. Я скажу, что ты сам сдался. Добровольно. Это тебе зачтется. Про то, что напал на меня, никто не узнает. Не делай глупостей. Ты же воевал…

— Ты меня не понял! — глаза Березова блеснули. Мне даже показалось, что красным цветом (после удара по башке дубиной и не такое привидеться может). — Я не собираюсь в кутузку. — он помолчал и тихо добавил: — Раздавлю каждого. Кто только встанет у меня на пути.

Сказал еле слышно, но голосом мертвым и таким холодным, что даже у меня побежал по спине холодок.

— И многих ты уже раздавил? — я улыбнулся одним уголком рта, второй отказывался меня слушаться. — Не считая Афгана? Здесь, на гражданке…

— Не твое дело, мент, — на виске вояки запульсировала жилка. — Я не на исповеди, а ты не поп.

— Артур Дицони, — проговорил я, стараясь выдержать голос ровным. — Твоих рук дело? Молчишь?.. Что собираешься со мной делать?

— А ты как думаешь?

— Скорее всего, убьешь, — пожал я плечами, пытаясь показать безразличие. — Ведь я знаю, куда ты направляешься.

— И тебе не ссыкотно, мент? — Березов вскинул на меня удивленную бровь.

— Не боятся только дураки, Санёк. Я похож на дурака?

— Спасибо за честность, — оскалился Березов. — При первой нашей встрече, признаться, ты произвел на меня впечатление, несмотря на то, что ты мент. Ненавижу вас… Так что не обессудь.

Вояка вдруг вытащил пистолет и с расстояния пары шагов направил его прямо мне в лоб.

Хотелось зажмуриться, но я выдержал взгляд холодного дула. Вся жизнь пронеслась перед глазами. И прошлая, которую я уже стал благополучно забывать, и нынешняя. Вспомнил родителей, Быкова, Свету, Погодина, шефа… Последней почему-то вспомнилась Соня. Умирать не страшно, страшно умереть не вовремя. Еще многого не сделал. Только начал исправлять ошибки прошлого, и тут на тебе. Приехали… Так глупо и бесславно сдохнуть в лесу от рук психопата. Эх…

Я смотрел в черную дырочку ствола и ждал выстрела. Умолять пощадить — язык не поворачивался. Хоть и страшно до чертиков, но майор Нагорный никогда никого не умолял. Вот блин… Даже имя свое вспомнил из прошлой жизни. Не отпускает она меня.

Щелк! — курок с сухим треском ударил по бойку, но выстрела не произошло.

Я вздрогнул.

— Повезло тебе, мент, — скривился Березов. — В рубашке родился. Осечка. Второй раз нельзя расстреливать. На войне так не поступают.

Он развернулся и зашагал прочь. А я увидел, как черной пустотой мелькнуло основание рукояти ПМ-ма. Вот с-сука! Магазина в пистолете не было. А я уже с жизнью попрощался.

Глава 16

Я подождал, пока Березов скроется в зарослях. Опираясь спиной о дерево, с трудом встал на ноги. Голова чуть кружится. В висках долбит. Бл*ха! Сотрясения мне только не хватало. Попробовал растянуть путы. Веревка врезалась в запястья. Кожу обожгло. Не получится. Эх…

Прокрутил в голове, что я вообще могу сделать. Идти назад, как стреноженный конь? Перед коллегами стыдно в таком виде даже показаться. Хреночки! Мы еще повоюем.

Я всё растягивал путы и уже мог шевелить руками чуть больше. Попробовал выдернуть кисти. Не идет, только кожу сдерёшь, если не с мясом. Маслом бы их обмазать. Только где в лесу масло взять?

Я огляделся, будто и вправду хотел найти сей продукт в чаще. Внимание привлек гриб. На гнилом пне торчал сморчок. В грибах я разбираюсь так же, как в средневековой живописи. Любой незнакомый «мухомор» называю сморчком.

Этот прям огромный вырос, весь в слизи, аж сверкает. И мушки на шляпку прилипли.