Назад в СССР 3

Мы вылезли из автомобиля, и приемная мамаша вдогонку уже выдала мне “ЦУ”, что Олежку мороженым не кормить, а то горло заболит, сладким тоже в меру угощать, чтобы не слиплось.

После чего парочка укатила по своим делам. Судя по их сияющему виду, сегодня у них наконец, намечался романтик, впервые за несколько недель они снова смогут побыть одни. Судя по всему, раньше они такое не особо ценили и принимали как данность, а теперь умчались от нас на желтой копейке со скоростью звука. Не думал, что копейка так с места стартовать может. Алексей Владимирович лихач оказался, а с виду очкарик.

День выдался погожий, припекало не по-осеннему. Аллеи парка забиты праздным людом, мамочками с колясками и стайками молодежи, что кучковались на отдаленных лавочках с гитарами, скромно покуривая.

Курение пока не считается особо вредной привычкой, даже в самолете можно было дымить, а персонажи советских фильмов в кадре вообще не расставались с сигаретой. Вся пропаганда вреда курения сводилась лишь к малопопулярным публикациям в специализированной прессе — вроде журнала “Здоровье” и наглядной агитации в виде плакатов и календариков с лозунгами типа: “Раннее старение — результат курения”.

— Жалко, что мороженое нельзя, — вздохнул Олег, разглядывая пухлого фактурного школьника, напоминающего персонажа из “Ералаша” (”Да… Жаль, что у тебя нет мандарина”), что сидел на лавке и уплетал эскимо на палочке.

— Кто сказал, что нельзя? — подмигнул я ему.

— Но тетя Женя велела…

— Правила нужны, чтобы их нарушать (Макаренко из меня тот еще), — я потянул Олега за руку к киоску с незатейливой вывеской “Мороженое” и, отстояв положенную очередь, вручил ему эскимо за одиннадцать копеек.

— Спасибо, дядя Андрей! Последний раз мне мороженое мама покупала.

— Называй меня, просто Андрей, договорились? Мы же друзья?

— Конечно, друзья!

— И тете Жене не обязательно рассказывать о наших с тобой делах. Она женщина хорошая, но у нас должны же быть свои тайны? Согласен?

— Тайны? Ух ты! Как интересно… У меня никогда не было тайн, мама всегда заставляла все ей рассказывать.

— Запомни, Олежка, у мужчин всегда есть и будут маленькие тайны. Но это не значит, что ты должен врать и совершать что-то плохое. Тайна тем от вранья и отличается, что никому вреда не причиняет.

— Привет! — сзади послышался знакомый девичий голос.

Я недоуменно обернулся:

— Привет, а ты чего здесь?

— Ну как же? — сияла Соня, играя лучиками солнца в огненных рассыпавшихся по плечам волосах. — Ты же сам сказал, что в парке гулять будете, вот я и решила к вам присоединиться. Уже час как дожидаюсь.

— М-м… Ты не говорила, что приедешь…

— Сюрприз! — Соня подпорхнула ближе и, обдав меня ароматом лаванды, чмокнула в щеку. — А ты что, не рад? — сквасила она личико.

— Рад, конечно, просто не ожидал…

— Ну что? На “Орбиту” пойдем или на “Чертовом колесе” прокатимся? — девушка присела на корточки возле мальчика и протянула ему руку. — А ты Олег, да? Я Соня. Какой аттракцион больше любишь?

— Не знаю, — Олег растерянно пожал плечами. — Я ни разу на каруселях не катался.

— Как это? — всплеснула руками Соня. — Не может быть! Ну ничего, мы это быстро исправим. Придется сегодня все попробовать!

Я купил ворох билетиков сразу на несколько развлечений (опять пришлось отстоять небольшую очередь, куда же без них), и мы как добропорядочная советская семья пошли покорять аттракционы все вместе. Веселились весь день.

Радовался я этому не меньше, чем Олег. Ощутил давно забытое чувство. Мама, папа, сын…. В прошлой жизни я до такого не дорос. Работа все съела. А в этой жизни я опять пытаюсь наступить на те же грабли. Пашу, как вол, никого не подпускаю к себе. Благо, Сонька сама меня за хобот взяла, в прямом смысле этого слова, а так бы и слонялся бобылем по старой привычке. Первым делом самолеты, блин…

Олег был в восторге от каруселей, автодрома, сахарной ваты (сейчас она белее снега) и лучезарной рыжей девушки, которая возилась с ним, как с родным ребенком.

Я даже по-новому взглянул на Соню. Все больше удивлялся, узнавая ее с новых сторон. Не влюбиться бы. Все-таки ж самолеты…

День пролетел, как один миг. Фонари уже готовились зажечь свои склонившиеся головы, и мы решили, что на сегодня хватит.

Поток людей понес нас на остановку. На выходе из парка стояла парочка подозрительных типов возраста перезрелого комсомола. Смолили сигареты и поплевывали под ноги прохожим, сдвинув по-хулигански набок клетчатые кепки.

Заметив их, Соня потянула нас за руки куда-то вбок:

— Давайте в другие ворота выйдем.

— Почему? — я недоуменно переводил взгляд то на “гопников”, то на нее.

— Просто так… Там дерево красивое, - сказала она, глянув на Олежку.

— Ну, говори уже, — кивнул я на парочку. — Они нас поджидают? Ты их знаешь?

— Да это Венька, одноклассник мой со своим братом недалеким.

— И что нам Венька? — я остановился и посмотрел Соне прямо в глаза.

Та отвела взгляд:

— Он за мной со школы бегает, надумал себе лишнего. До сих пор не отстает…

— А повод был надумать?