Назад в Лабиринт

Хаг кивнул – ответить словами он еще не мог.

– Встреча назначена в ее покоях, – добавил Старец.

Брови Хага поползли вверх. Такой чести удостаивались немногие. Он удрученно посмотрел на свою мокрую и мятую после сна одежду. Старец, поняв его взгляд, предложил подобрать для него чистую рубашку. Старик заикнулся было и о завтраке, но Хаг решительно затряс головой.

Вымытый и переодетый, испытывая теперь уже не болезненную пульсацию в висках, а тупую боль за глазными яблоками, Хаг вновь предстал перед Сианг, “рукой” Братства.

Огромные покои Сианг были изысканно и причудливо обставлены в стиле, которым эльфы восхищаются. Люди находят его излишне вычурным. Вся мебель была из резного дерева, крайне редкого в Средних областях. Эльфийский император Агах'ран вытаращил бы от зависти свои глаза с подведенными веками при виде такого обилия великолепных и весьма ценных вещей. Внушительных размеров кровать можно было назвать подлинным произведением искусства. Четыре резных столпа в виде сказочных чудовищ, каждое из которых опирается на голову другого, поддерживали балдахин, украшенный такими же чудовищами, но разлегшимися во всю длину с вытянутыми лапами. С каждой лапы свисало по золотому кольцу. На кольцах висело шелковое покрывало из невиданной ткани изумительного цвета и рисунка. Ходили слухи, что покрывало обладает магической силой и продлевает эльфийке жизнь.

Правда это или нет, но от покрывала невозможно было оторвать глаз; казалось, оно само напрашивается на восхищение. До этого Хаг никогда не бывал в личных покоях Сианг. Он с благоговейным страхом уставился на мерцающий многоцветный занавес, протянул руку, дотронулся до него, сам не понимая, что делает. Покраснев, он отдернул руку, но Сианг, сидевшая в невообразимом кресле с высокой спинкой, жестом остановила его.

– Можешь прикоснуться к нему, мой друг. Это пойдет тебе на пользу.

Хаг, помня слухи, не был уверен, что ему этого хочется, но поступить иначе – означало бы обидеть Сианг.

Он осторожно провел ладонью по ткани и с изумлением почувствовал, как по его телу пробежало приятное, возбуждающее покалывание. Это заставило его отдернуть руку, но ощущение осталось, и он обнаружил, что голова прояснилась, боль прошла.

Сианг сидела в противоположном конце просторной комнаты. Окна от пола до потолка с косыми переплетами пропускали море света. Хаг прошел, пересекая яркие полосы солнечных лучей, падающих на цветистые ковры, и встал перед резным креслом Сианг.

Говорили, что это кресло было сделано одним из поклонников Сианг и передано ей в подарок. Оно было весьма необычным. Высокую спинку увенчивал череп. Кроваво-красные подушки, на которых возвышалось хрупкое тело Сианг, были окружены изображениями духов и привидений, которые, извиваясь, устремлялись вверх. Ее ноги покоились на скамеечке, представлявшей собой склонившиеся в раболепных поклонах нагие тела. Грациозным жестом руки Сианг пригласила его сесть в кресло напротив. Хаг с облегчением отметил, что вид у него был самый обычный.

Сианг, отбросив пустые любезности, со стремительностью стрелы ударила прямо в цель.

– Я провела всю ночь за работой, – она положила руку, высохшую и почти бесплотную, но изящную и элегантную в движении, на запыленный кожаный переплет лежащей у нее на коленях книги.

– Мне жаль, что по моей вине был нарушен твой сон, – начал свои извинения Хаг. Сианг прервала его:

– Откровенно говоря, я бы все равно не заснула. Ты плохо влияешь на мое душевное спокойствие, Хаг Рука, – добавила она, глядя на него сузившимися глазами. – Я не буду огорчена, если ты уйдешь. И я сделала все, что могла, чтобы ускорить это, – ее веки, такие же голые, как и голова, моргнули. – А когда уйдешь, больше не возвращайся.

Хаг понял. В следующий раз колебаний не будет. Лучник получит приказ. Лицо Хага стало решительным и жестким.

– Я бы в любом случае не вернулся, – тихо проговорил он, не поднимая глаз от скрюченных фигур, склонившихся, чтобы поддерживать маленькие изящные ступни Сианг. – Если Эпло не убьет меня, тогда я должен найти…

– Что ты сказал? – резко прервала его Сианг. Хаг растерянно посмотрел на нее. Потом, нахмурившись, проговорил:

– Я сказал, что если я не убью Эпло…

– Нет! – кулаки Сианг сжались. – Ты сказал: “Если Эпло не убьет меня!” Чего же ты ищешь, преследуя этого человека – его смерти или своей? Хаг поднес руку к голове.

– Я … оговорился, вот и все, – его голос звучал хрипло. – Это все из-за вина…

– Правильно, как говорится, что у трезвого на уме… Нет, Хаг Рука, – тряхнула головой Сианг, – ты к нам больше не вернешься.

– Ты пошлешь на меня нож? – быстро спросил он. Сианг размышляла.

– Не раньше, чем ты выполнишь договор. На карту поставлена наша честь. И поэтому Братство поможет тебе, если это в наших силах, – она взглянула на него, в ее глазах был странный блеск. – Если ты захочешь…