Навстречу судьбе

— В этом случае и организовать особо ничего не нужно, — недоверчиво глянул на колдуна старый владетель. — Смотрящие не позволят нарушить порядок наследования. Хотя кое-что предпринять все же не помешает. У королевы прав на престол нет, но она все равно постарается не выпустить власть из рук семьи, женщина решительная. Придется спроваживать ее в монастырь.

— А меня кто-нибудь спросил? — в глазах Эхе горели недоумение и обида, он многое понял из разговора отца с императором. — Почему я должен становиться королем?! А может, я не хочу?!

— Ты сам говорил, что если бы был королем, то изменил бы порядки в вашей стране, — повернулся к нему Его величество. — Вот я и хочу дать тебе такой шанс. Подумай о тех же рабах. Твоей Шен повезло, что ты ее полюбил. А сколько рабынь прямо сейчас кричат от боли под пытками? Не знаешь, часом?

— Не знаю... — опустил голову юноша, вспомнив виденное в воспитательных приютах. — Хорошо, твое величество. Я попробую.

— Будет очень трудно, — предупредил император. — Настолько, что... Но у тебя есть Шен. Кстати, девочка. С этого момента я освобождаю тебя от любых других дел, только по общему Зову ты обязана будешь явиться. Будь с Эхе, помоги ему.

— Спасибо, твое величество! — благодарно улыбнулась девушка, бросив сияющий радостью взгляд на любимого.

— О чем это вы? — подозрительно прищурился деор.

— Она знает, — обтекаемо ответил император, ничего из его ответа владетель не понял. — И еще одно. Эхе, Шен, тренировок вам тоже никто не отменял, учениками вы остались. Мастера-наставники прибыли с вами и уже завтра займутся этим вопросом. Нартагальский язык и обычаи они знают прекрасно, все шестеро урожденные нартагальцы, сами решите, кем их представить.

— Как скажешь, твое величество... — поежился юноша, вспомнив утреннюю тренировку. — А учитель?

— Иногда он будет тебя навещать, тебе еще многое предстоит узнать.

— Не сомневаюсь, — поддержал императора деор. — Даже больше, чем многое. У нас здесь не империя, ты, сын мой, должен будешь знать, чего ждать от каждого рода, кто опасен, а кто нет. Кто кому союзник, а кому враг. Я уже не говорю об интересах Церкви и Смотрящих, с последними возникнет множество проблем, особенно — если начнешь изменять вековые устои. Перед тем, как начинать, придется раздавить Смотрящих, иначе они похоронят тебя.

— Единый Создатель... — простонал Эхе, хватаясь за голову. — И на какое копыто дорхота оно мне все надо?!

— Ты думаешь, мне трон был нужен? — вздохнул император. — Ага, как же. Взяли за шкирку, как кутенка — на тебе, человече, корону. Напяливай и лезь на престол. И не откажешься, умирающий просил... А теперь деваться некуда — долг. Мой долг — империю вытащить. А твой — Нартагаль изменить!

— Меня всегда поражали ваши законы, — с недоумением пожал плечами деор. — Как монархия может быть не наследственной? Не понимаю.

— А если принц непригоден для управления государством? — поинтересовался Его величество. — Если он безответственный повеса? Что тогда? Он же страну погубит.

— И такое возможно... — вздохнул старый владетель.

— Тогда как в Элиане император подбирает себе наследника исключительно по его личным качествам. Из множества претендентов он выбирает наиболее подходящего, наиболее способного справиться с властью. Понимаете?

— Понимаю, — задумчиво покивал деор, потирая подбородок. — Возможно, вы и правы. В этом что-то есть. Но я бы предпочел соответствующее воспитание принца.

— Это может помочь, — согласился император. — Но далеко не всегда. Думаю, нам не имеет смысла спорить — все сложилось так, как сложилось. В Элиане власть не наследственная, в Нартагале — наоборот. У нас сейчас хватит и других забот, незачем тратить время на пустые споры. Так что, Эхе? Ты согласен? Это ведь твой долг...

— Куда я денусь, раз долг? — уныло буркнул юноша, прижимая с себе загадочно улыбающуюся Шен.

Император с владетелем переглянулись. Почему-то деору, хоть он и не видел лица его величества из-за туманной маски, казалось, что тот понимающе улыбается. Странное впечатление производил на него повелитель Элиана. Будто император одновременно очень молод и бесконечно стар. Одновременно на редкость наивен и донельзя подл. В нем совмещалось несовместимое, старый владетель осознал это четко.

Волны бились о камни, кричали чайки, ветер шумел в кронах недалеких деревьев. Начинало темнеть, дул ветерок, жара уже спала, и было прохладно. В небе одна за другой загорались звезды, ночь медленно вступала в свои права. Стрекотали цикады, ночные бабочки вылетали из своих укрытий, из недалекого леса доносились песни собирающихся на охоту волков.

На большом камне, возвышающемся над волнами, сидел человек в темном плаще. Он опирался подбородком о собственные колени и что-то неслышно шептал. Ветер развевал его огненно-рыжие волосы, зеленые глаза с тоской смотрели в никуда. Вся его поза выражала уныние.

— Единый... — шептали сухие губы. — Ну почему я? Чем я провинился перед тобой? За что ты взвалил на меня эту проклятую ношу? Я не могу больше так... Помилуй меня...