Навстречу судьбе

Со вздохом Линн оглядела комнату, в которой ей предстояло прожить следующие четыре дня. Мебель была самая современная, всюду настенные светильники — над кроватью, туалетным столиком, раковиной и большим, в полный рост, зеркалом. У изголовья кровати было привинчено маленькое радио, а сама постель выглядела очень удобной. Линн не устояла перед искушением проверить это на практике и, откинув темно-вишневое покрывало, растянулась на стеганом одеяле, оказавшемся мягким, словно перина. Она полежала немного, думая о том, что, даже если конференция окажется неинтересной и утомительной, организаторы заслуживают благодарности за такие королевские условия проживания.

С неохотой поднявшись, Линн распаковала чемодан, повесила одежду в гардероб, остальные вещи разложила по ящикам туалетного столика, затем умылась и переоделась к обеду.

Спустившись по широкой лестнице в вестибюль, она обнаружила, что там ее поджидал тот самый молодой человек, который так любезно вызвался отнести ее чемодан в комнату.

— Мы с вами даже не представились друг другу, — сказал он, тепло пожимая ей руку. — Меня зовут Джон Холвик. А вас?

Линн назвала свое имя, и он пригласил ее сесть за обедом за один столик.

— С удовольствием, — согласилась она. — Я никого здесь не знаю, вероятно, как и вы. Я впервые на таком важном мероприятии и, если честно, совершенно не представляю, как себя вести и что делать.

Джон рассмеялся:

— У меня опыт побольше — я уже был на одной конференции, так что лучше оставайтесь со мной, и я объясню вам, что к чему.

За обедом они без умолку болтали, а затем вместе отправились в актовый зал, где скоро должно было состояться открытие конференции.

Линн была рада, что у нее внезапно появился такой приятный собеседник — его общество заставило девушку забыть о своих душевных переживаниях и на время избавило от чувства одиночества. Часы, которые остались до встречи с Крисом, раскинулись перед ней бесплодной пустыней, которую надо было во что бы то ни стало преодолеть, и случайный попутчик, способный отвлечь ее от грустных мыслей, не казался ей лишним.

Джон Холвик об этом конечно же не подозревал, потому что Линн старалась выглядеть такой же веселой и беззаботной, как и он. Они сидели рядом в актовом зале, шепотом обмениваясь комментариями по поводу выступлений, потом ужинали в столовой и прогуливались по живописным окрестностям, обсуждая события дня.

Линн поделилась с новым знакомым своими школьными проблемами. Она рассказала, как пыталась ввести новые методы преподавания и как консервативно настроенные родители и преподаватели мешали ей в этом, а инспектор английского языка (она, конечно, не сказала Джону, что это именно тот человек, который привез ее сюда) принял сторону директора школы и заговор против нее в конце концов увенчался победой школьных ретроградов. Ей пришло в голову, что она немного сгущает краски в своем рассказе, но успокоила совесть тем, что факты от этого не перестают быть фактами.

— Я думаю, ваши методы могут оказаться очень эффективными, — сказал ей Джон. — И еще мне кажется, что вы очень храбрая девушка, если решились попытаться внедрить их в вашей школе. Должен признаться, я не посмел бы этого сделать. — Он улыбнулся с некоторым сожалением, словно извинялся.

Вместо чувства досады или презрения Линн в ответ на это искреннее признание испытала к нему жалость — несмотря на то что Джон был чуть старше ее, он казался таким незрелым в своих мыслях и поступках. Рядом с Крисом (девушка внезапно осознала, что всех знакомых мужчин невольно сравнивает с Крисом, превратив его в некий эталон) Джон Холвик казался настоящим ребенком, и она задавалась вопросом, повзрослеет ли он когда-нибудь.

В субботу очередное собрание в актовом зале было насыщенным и бурным — доклады вызвали много споров и обсуждений, и организаторы решили вечером устроить незапланированный банкет с танцами, чтобы разрядить обстановку.

Линн обрадовалась.

— По крайней мере, это поможет всем нам немного отвлечься от проблем современного образования, — сказала она Джону, с которым теперь была на «ты».

— Возможно, это тебя удивит, — с напускной важностью заметил он, — но я считаюсь неплохим танцором. Будучи человеком академического склада, я на всякий случай освоил это искусство, когда был школьником, — я завидовал ребятам из моего класса, которые часто бегали на дискотеки. Теперь я рад, что потратил время не напрасно.

Они танцевали почти весь вечер, и Линн показалось, что окружающие сочли их хорошей парой. «Осталось потерпеть еще несколько часов, и настанет воскресенье», — думала она, кружась по залу в робких объятиях Джона. Девушка ждала новой встречи с Крисом, замирая от страха и нетерпения.

— Давай передохнем, Линн, — предложил Джон и, взяв ее за руку, повел к нише, в глубине которой находилось широкое окно.

Они присели на подоконник, глядя на окружавший дом парк. Джон и не подумал отпустить ее руку, и это немного насторожило Линн. «О боже, — с беспокойством подумала она, — что он себе вообразил, бедняга?»