Навстречу любви

— Да. Он… не справился с управлением. — Люк посмотрел Аните в глаза. — Мэри была беременна всего несколько недель. Она рассказала все родителям Джереми, но те винили ее в смерти сына. Они сказали ей, что больше не хотят видеть ни ее, ни ребенка. Они и потом настаивали на этом. Мы всегда везде ходили втроем. Ну, ты знаешь, как это бывает со студентами. Мы были такими близкими друзьями, что трудно было понять, кто с кем встречается.

— Ты заменил Джереми? — предположила Анита. Люк подошел к дивану и сел рядом с ней.

— Родители Мэри были бедны. Они не могли ей помогать. Мы были еще студентами. О боже! Но не только это. Ребенок — это все, что у нас обоих осталось от Джереми. Это была память о нем. Мы с Мэри так любили его, и мы знали, что полюбим и ребенка. — Люк замолчал и с надеждой посмотрел в глаза Аните. Он хотел, чтобы она поняла его. Какие еще найти слова? — Джереми был моим лучшим другом, — дрожащим от волнения голосом прошептал он. — Что еще я мог сделать?

— Не каждый мог бы на такое решиться, Люк, — сказала Анита.

— Не знаю, — покачав головой, ответил он. Анита взяла его лицо в ладони.

— Ты такой один. Я не знаю, понимает ли Эмили, какая она счастливая…

— Да как вы можете? — Голос Эмили срывался от потрясения.

Люк тут же вскочил.

— Как ты сюда попала? — спросил он.

— Я залезла через окно. Один из парней на вечеринке сказал, что в парке случилось несчастье с какой-то беременной леди. Я сразу же догадалась, что это Анита. Я хотела проведать ее и решила, что залезу через окно, чтобы Анита не поднималась и не открывала мне дверь. Но вот теперь я все знаю. — Эмили замолчала. — Не могу поверить, что ты так долго лгал мне. — Голос ее сломался. В глазах появились слезы.

Люк подошел к ней.

— Ты не понимаешь, Эмили.

— О, я прекрасно все понимаю, папа. Или я уже не могу называть тебя папой? И вы здесь целовались…

Эмили повернулась и выбежала из комнаты.

— Эмили! — Люк бросился за ней, но ее и след простыл.

* * *

Через два с половиной часа Люк вернулся. Он был расстроен и очень устал. Снова пошел дождь. Не сильный, но надолго. Одежда Люка промокла, волосы прилипли к влажному лбу. Он, сгорбившись, сел на диван.

— Я нигде не смог ее найти. Обошел всех ее друзей, проверил, не вернулась ли она домой, зашел к Кэти и Мэту. Мои родители только что вернулись из круиза. Отец тоже пошел искать ее. Я был везде, где только можно. Позвонил Джорджу. Это шеф местной полиции. Копы послали на поиски Эмили патрульную машину. — Он провел рукой по волосам. — Я не могу найти ее.

Анита взяла полотенце и положила его на плечи Люку.

— Ей нужно дать время. Она где-то рядом.

— А что, если она ушла навсегда?

Анита покачала головой.

— Я так не думаю. Эмили вернется. Сейчас ей очень плохо, но она любит тебя.

— Надеюсь, что ты окажешься права, — опустив голову, сказал Люк.

Анита выпрямилась и с любовью обняла Люка. Она хотела утешить его.

— Анита, ты нужна мне. — Люк положил, голову ей на плечо, обнял ее. — О боже! Анита! Я люблю тебя, — прошептал он.

Анита отпрянула. Сердце ее забилось чаще.

— Люк, все… все это… все происходит так быстро. Слишком быстро для меня.

— Но почему? — Люк посмотрел ей в глаза. — Почему ты так боишься любить?

Анита откинулась на подушки и начала водить пальцем по клетчатому узору диванной обшивки.

— Так кто из нас черепашка? — спросил Люк. Анита попыталась улыбнуться, но губы ее только слегка дрогнули.

— Ты прав. Я ни с кем не говорю о своем прошлом.

— Даже со мной?

Анита повернулась и посмотрела ему в глаза. Она увидела в них заботу и сочувствие. Никто еще не смотрел на нее так.

Анита вздохнула. Мысль о том, что сейчас она расскажет все Люку, уже не казалась ей такой ужасной. Ведь он доверился ей. Но может ли она довериться ему? Анита снова посмотрела в его голубые глаза.

— Моя мама умерла, когда мне было десять лет, — начала свой рассказ Анита. — Отца у меня не было. Я никогда его даже не видела. Мама никогда не вспоминала о нем. Я росла в приемных семьях. Их было много. Никто не хотел брать десятилетнего ребенка. — Анита пожала плечами.

— Боже мой, дорогая. — Люк наклонился к ней и осторожно провел рукой по щеке.

— Я стала подростком. Трудным подростком. Всем дерзила, пропускала уроки в школе. В общем, никому такой ребенок не был нужен. Меня продолжали передавать из семьи в семью.

— И сколько было таких семей? — с болью в голосе спросил Люк.

— Семь или восемь. — Анита пожала плечами.

— Не могу понять, как государство может такое допускать.

— Это все-таки лучше, чем детский дом. В восемнадцать лет я уже сама зарабатывала себе на жизнь. Я поступила в колледж, получила диплом и заботилась о себе сама. Жизнь научила меня ни к кому не привязываться.

— Потому что семья — это ужасно? — спросил Люк.

— Многие семьи были не такими уж плохими. Но как только я начинала привыкать, меня почему-то отдавали в другую семью. — Слезы брызнули у Аниты из глаз. — Господи, почему это до сих пор так меня мучает?

Люк обнял ее лицо ладонями, вытирая пальцами слезы.

— Поэтому ты приехала сюда в поисках своего собственного дома?