Навсегда в моем сердце

Гостиница располагалась на широкой зеленой лужайке на берегу реки. Выкрашенное в белый цвет здание, разделенное на треугольники темными балками, блестело резными стеклами, а у каждой двери стояли кадки с красными и белыми розами. По одну сторону от гостиницы располагались конюшни, а по другую – чудесный сад с многочисленными клумбами, пестревшими бархатцами и левкоем, ароматной голубой лавандой и душистым розмарином. Сад обрамляли невысокие кусты, подстриженные в форме ваз и птиц. Позади гостиницы был разбит небольшой огород, где выращивали фасоль, морковь, горох, пастернак, лук-порей и салат. Здесь же росли фруктовые деревья – яблони, груши и сливы, – а также кусты смородины и крыжовника. Конечно же, этот живописный кусочек природы не шел ни в какое сравнение с садами Куинс-Молверна с их живыми лабиринтами, сотнями розовых кустов и редкими сортами лилий, привезенных из Америки, и все же здесь было очень приятно прогуляться после сытного обеда.

Сгустились сумерки, и над рекой наконец повисла тишина. В слегка подернутой туманом поверхности воды отражалось розовато-лиловое небо. Ласточки носились над рекой в красноватых отсветах заката. Несмотря на привилегированное положение на яхте брата, Велвет не смогла взять с собой слишком много одежды, поэтому на ней было все то же шелковое платье цвета зеленого яблока, которое надела утром. Алекс видел, что ее раздражает отсутствие возможности переодеться, но она мужественно переносит неудобства.

Велвет с удивлением обнаружила, что осталась наедине с чертовски привлекательным шотландцем. Судя по всему, Робин и Эйнджел отправились на другой конец сада. Не желая показывать, как сильно нервничает, Велвет развернулась к лорду Гордону и заметила:

– Вы так ничего и не рассказали о себе, милорд. Какова она – ваша родина?

– Кажется, мы договорились, что вы будете называть меня по имени, – раздался его низкий, обволакивающий голос.

Велвет залилась краской и тут же мысленно выбранила себя за это.

– Расскажите мне о своей стране, Алекс. Мой нареченный супруг родом из Шотландии, там и живет, и, если я выйду за него замуж, мне придется туда переехать.

– Моя семья владеет небольшим замком в горах к северо-западу от Абердина, да и в самом Абердине у нас есть дом.

– А в Эдинбурге? Вы же наверняка бываете при дворе?

– Нет, Велвет. У меня нет ни времени, ни желания входить в окружение короля. Стюарты славятся своей необязательностью: неизменно берут деньги у своих богатых подданных, но никогда их не возвращают, – к тому же не умеют быть благодарными. К слову, король приходится мне кузеном: у нас общий дед – Яков Пятый.

Слова лорда Гордона произвели на Велвет неизгладимое впечатление:

– Вы из королевской семьи?

– Верно. Моя бабушка Александра владела… – Алекс едва не проговорился, но вовремя спохватился: – …фамильным поместьем. Она собиралась замуж за короля, но умерла во время родов. Король признал отцовство, но родившийся ребенок, мой отец Ангус, носил имя Гордон. Говорят, бабушка очень любила Джеймса Стюарта.

Велвет испустила полный драматизма вздох.

– Как удивительно и романтично! Как бы я хотела тоже вот так влюбиться!

Со стороны Алекса было полным сумасшествием говорить подобное, но он не удержался и тихо признался:

– Кажется, со мной это уже произошло, Велвет.

Девушка остановилась как вкопанная и во все глаза уставилась на собеседника.

– Вы не должны, Алекс! Я помолвлена, и вам это хорошо известно.

– И тем не менее вы сами сказали, что сбежали от жениха, потому что не желаете выходить замуж.

– Я этого не говорила. Просто не хочу выходить замуж за человека, которого совсем не знаю, к тому же в отсутствие родителей. Но доброе имя моей семьи я ни за что не опорочу. Вы же не думаете, что я на такое способна?

– Нет, дорогая, напротив: уверен, что достоинство не позволит вам опозорить семью. Но ведь вы разобьете мне сердце, которое я готов положить к вашим ногам.

Велвет была явно сбита с толку, и Алекс возликовал.

– За мной никогда прежде не ухаживали, – призналась девушка с подкупающей искренностью. – Вы пытаетесь делать это, Алекс?

– А вы примете мои ухаживания?

Велвет нахмурилась и некоторое время обдумывала услышанное, потом ответила:

– Я уже говорила, что выйду замуж лишь по любви. Но как я узнаю, что это такое, если слепо подчинюсь решению моих родителей? Они всегда предоставляли мне свободу выбора, и я знаю, что, как бы далеко от меня ни находились, они не стали бы меня принуждать и сейчас. Да, Алекс, я готова принимать ваши ухаживания, но вы должны знать, что они так и останутся невинным флиртом. Я не стану вводить вас в заблуждение. Честь семьи связывает меня нерушимыми узами с этим неизвестным графом, хотя мое сердце может избрать иной путь.

Гордон заключил Велвет в объятия и порывисто поцеловал, отчего девушка, покраснев до корней волос, едва не лишилась способности дышать, а потом вдруг обвила его шею руками. Алекс, вдохновленный ее реакцией, погрузил пальцы в шелковистые золотисто-каштановые волосы, и принялся покрывать поцелуями ее лицо, сдавленно пробормотав: