А как они в первый раз поцеловались с Лешей, помнила довольно смутно, кажется, по-детски неловко и немного дурашливо, как все у них… Зато обожаемый красавец так запечатлел судьбоносный момент, что у нее закружилась голова, и земля уплыла из-под ног, почти как в сентиментальных романах, и томительная, призывная страсть натянутой струной запела внутри. Такое с ней было лишь раз в жизни… А красавец очень быстро уплыл. Но ничего, пережили… Наташа повернулась на бок, обхватила рукой подушку и приготовилась засыпать, но в памяти предательски всплыли его последние слова:”Может, тебе еще повезет, хотя среди нашего брата…”, и мысли невольно вернулись к Оле. Какая судьба ждет ее девочку, что за лотерейный билет она вытащит в жизни? Увы, их семья не могла похвастаться счастливыми женскими судьбами. В основном надежды и потери…
Летним снегом мошкара вьется под фанарным светом.
Не случайность, не игра - поиск вечного ответа…
К солнцу, к радостной судьбе льнут полночные глупышки
В изнурительной борьбе…
К счастью, ночь длинна не слишком -
Те июньских три часа, для которых в мир родятся,
И слепя мечтой глаза, на обман сиянья мчатся…
Путь назначен был такой хрупким, плюшевым созданьям?
Или дерзкий спор с судьбой?
Вопреки насмешке - к тайне!..
Опять некстати взгрустнулось… Наташины мысли возникали одна из другой, словно выдвигалась антенна у транзистора, ловя все новые непредсказуемо-наплывающие звуки… Ничего, уже совсем скоро он вернется. В своих фантазиях о Саше она не раз пыталась придумать для него профессию - убедительное, конкретное занятие, но все не подходило ему то по характеру, то по ситуации, и Наташа махнула рукой, остановившись на чем-то неопределенно-техническом, с вынужденными командировками. Просто уезжает надолго и приезжает - работа такая. А она его ждет, вспоминает и мечтает…
Правда, за полгода изгнания мужа, со снисходительной иронией к самой себе, Наташа сыграла в переглядушки с редактором из соседнего отдела, который давно уже делал ей глазами недвусмысленные авансы. Он был внешне симпатичен, но недостаточно знаком, и вообще служебный роман мог сулить больше проблем, чем радостей. И когда поклонник ринулся на всех парах к намеченной цели, ей пришлось сделать такое недоуменное и насмешливое лицо, что он оскорбленно умолк на полуслове… Хорошо, что им не надо соприкасаться по работе, а то ее шутка могла бы иметь неприятные последствия.
УТРО.
“Что ни говори - почти настоящая весна! Жаль, что ночью снег выпал, теперь слякоть под ногами, но все равно уже конец марта. Вот и синица в полисаднике свистит не по-зимнему “синь-синь”, а многократным заливистым “фюить, фюить, фюить, фюить…”, и около кормушки на окне они уже не крутятся, разлетелись по весенним птичьим делам. Да, хорошо, что я сегодня перчатки взяла, а не варежки.” Наталья торопливо вышла из дома, на ходу натягивая кожаную перчатку… “Вечно эта кнопка расстегивается, а я опять я забыла ее подправить осенью. ” Она попеременно смотрела то на капризную перчатку, то опасливо - себе под ноги, поскольку тротуара здесь не было, и приходилось лавировать между снеговых луж, огибая беспорядочно припаркованные машины. Вдруг у соседнего подъезда на нее сзади чуть не налетел вплотную промчавшийся джип в боевой раскраске. Наташа, испуганно ойкнув, метнулась в сторону - прямо на стоящую рядом машину, даже ногой о бампер ударилась и с размаху оперлась рукой о капот. И хозяин серебристого авто, протиравший в тот момент ветровое стекло, тоже сильно дернулся от неожиданности, буркнув: “Совсем озверели!”, и почти прижался к Наташе, а их руки оказались рядом. Она почувствовала какую-то волнующую неловкость, как в ранней юности, молча оттолкнулась от машины и, мельком глянув вниз, на сапоги - не очень ли их забрызгало? - заспешила дальше к метро. Буквально через несколько шагов обнаружила, что нет второй перчатки, но не могла заставить себя вернуться. “Так глупо вышло… Но какая знакомая у него рука, прямо-таки родная! А лица, жаль, не увидела… “
ДЕНЬ.