Навоз как средство от простуды (хроники пандемии)

По дороге к мессии прибивались все новые последователи, и уже за Гомелем хвост за лидером растянулся на несколько километров. Было очевидно, что православные с энтузиазмом приняли нового учителя. Поначалу колонну сопровождала только машина ГАИ с включенной мигалкой, потом к гаишникам присоединились несколько автомобилей скорой помощи, пожарники, горгаз, электросети и аварийная водоканала. Время от времени над шествием кружил военный вертолет. Через день к паломникам примкнула колонна байкеров в кожаных куртках, в цепях и с крестами.

Такое единение столь разных людей вряд ли можно объяснить только чудом свечения Степана. Феномен свечения известен давно. Синьора Анна Монаро из Пирано светилась из-за астмы. В мае 1934 года о ней даже писала газета «Таймс». Иногда люди светятся после облучения или сильного стресса. Но только у нашего народа на генетическом уровне закрепилась привычка маршировать в колонне. Немцы, кажется, от этой привычки уже избавились.

Возможно, народу наскучило сидеть в изоляции, а пеший поход давал возможность прервать карантин и оказаться на воле в толпе. Несмотря на всеобщий энтузиазм, вследствие большой растянутости между головой и хвостом шествия время от времени возникало организационное недопонимание. Указания Лучезарного искажались, трактовки множились, что, собственно, присуще любому религиозному культу. Если в голове колонны люди, вслед за Степаном, направлялись во дворец президента, в середине преобладало мнение, что колонна идет в Иерусалим. Байкеры ехали на Берлин, пожарники – на пожар. Куда направлялись аварийные газа и электросетей, для меня остается загадкой.

Но позволим последователям нового мессии шествовать своим путем, а сами вернемся в Новые Оглобли. С отбытием Лучезарного жизнь здесь опустела. Это чувство знакомо каждому. Вот только что ты вместе с другими стоял на перроне, смеялся, болтал о пустяках, держался за руки, но поезд ушел и ты остался один на пустой платформе. Жизнь покатила дальше, а тебя оставили, как забытую вещь. И надо идти и начинать все сначала. Вот и Петр Авдеич попытался было вернуться к хозяйству, полдня посидел в конторе, с тоской перебирая бумажки, не выдержал и позвонил Женьке. Женя, провожавший конюха Яшу до Гомеля, рад был вернуться.

В Гомеле уже открылся пляжный сезон. На левом берегу Сожа появились все те же ежегодные пенсионеры. В начале каждого лета они первыми являются на пляж, уже загорелые до коричневой корочки, как будто провели всю зиму где-то в Израиле. Пенсионеры постелили свои полотенца под старыми ивами и бодро пошли поплавать в еще прохладных водах реки. Все это уже не так как раньше радовало Женьку и он с удовольствием вернулся в деревню.

Войдя в дом, Женя достал из сумки, купленную в городе бутылку «Чивас Ригал».

– Вот, – объявил Женя, – лучшее виски, 18 лет выдержки в дубовых бочках.

Дальше он читал, глядя на этикетку:

– Обладает бархатным вкусом темного шоколада с изысканными цветочными нотками и сладковатым зрелым, дымным оттенком. Создавался специально для японского рынка, так как японцы являются большими ценителями вкусовых ощущений.

Председатель внимательно посмотрел на Женю, оглядел красивую бутылку и убрал со стола специально припасенную для встречи водку. Авдеич привычно полез куда-то под лавку, пошарил рукой и поставил на стол литровую бутыль, заткнутую газетной пробкой.

– Вот, – заговорил председатель, передразнивая Женю, – лучший самогон, который варит баба Дуся из буряка. Очищено с помощью марганцовки и активированного угля из аптеки. Выдержка – пару дней, больше не стоит и сразу выпивается местными ценителями вкусовых ощущений.

Приятели решили сравнить качества двух конкурирующих напитков. Разлили, чокнулись и выпили. Женька, хоть уже и привычный, закашлялся от самогона, горло драло, глаза слезились. Он схватил со стола стакан с рассолом, запил и выдохнул. Председатель попробовал виски, принюхался, пытаясь учуять бархатный вкус темного шоколада с цветочными нотками. Не почувствовав ни шоколада, ни цветов, ни 18 лет, проведенных в дубовой бочке, Авдеич заключил, что напиток, несомненно, хороший, но слишком мягкий и годится для употребления только в условиях капиталистической инфраструктуры.

– Ты заметил, – неожиданно заговорил председатель, – что все наши проекты обрели свою собственную жизнь. Степан пошел в президенты, Христофор – в космонавты. Мы, как родители, у которых выросли дети, а нам нужно снова собирать крошки со стола и снова что-то из них лепить.

– Нужно провести хакатон и найти основополагающую идею, – выдал чуть захмелевший Женя.

– Кого еще привести? – встрепенулся председатель. – Тещу твою или бывшую жену, может Алку-идеалогичку, кость ей в зад?!

Женя улыбнулся и стал объяснять, что привести нужно студентов, чтобы провести хакатон, типа обмен идеями.

– Ты их видел в последнее время? – спросил Авдеич. – Укурятся с утра, потом сидят, смотрят в одну точку, делают вид, что медитируют.