Наводнение

– Людям свойственно ошибаться Ника и я ошибалась очень много раз. Оскорбляла, делала тебе больно, но именно эта печальная ситуация с Кириллом, помогла мне понять, что я хочу исправиться и попытаться наладить наши отношения.

– И ты думаешь, что я в это поверю?

– Я надеюсь на твоё благоразумие, милая.

– Не называй меня так, иначе меня сейчас стошнит! У меня больше нет причин ни верить тебе, ни даже говорить с тобой, ты давно исчерпала свой лимит на доверие, МАМА. Ты ведь даже родную дочь не любишь и скорее всего не любила никогда, потому что напрочь лишена этого чувства, как и мой папаша! Ваша «любовь» – это искусное манипулирование, эгоистичное поведение и систематическое давление на человека, который не может себя никак защитить. Вот, как вы любили нас с Лерой. Вам обоим вообще нельзя было заводить детей, потому что ничего хорошего вы нам дать не смогли.

– Не смей так говорить! Мы дали вам дом, семью, обували вас, одевали, дали достойное образование, воспитали людьми, которые могут о себе позаботиться сами! Многие дети и этого себе позволить не могли, а вы лишь неблагодарные…

– Ну? Что ты замолчала, кто мы?

– Неблагодарные отродья, которые никогда не ценили, что имели и только ныли, что мы с отцом вас обижаем!

– Вот оно! Вот твоя настоящая личина и твоё настоящее мнение обо мне и сестре! Я ведь знала, что долго ты не сможешь быть «милой» мамочкой. Спасибо за все то, что я сейчас услышала. В очередной раз убеждаюсь, что сделала правильный выбор, когда хотела покончить с собой и пусть я не такая какая была раньше, но по крайней мере я прожила эти несколько лет счастливо со СВОИМ ребёнком и вдали от вас. Так что больше не смей раздавать мне советы, в которых я не нуждаюсь.

Довольная тем, что наконец смогла заткнуть мачеху и показать ей, что она действительно больше не боится её, Вероника оставила обескураженную Еву и вышла из кабинета, громко хлопнув дверью. Выйдя из помещения, Ника едва не врезалась в проходившего мимо человека, но вовремя успела остановить себя и развернувшись, сползла по стене вниз. Эйфория от собственного смелого поступка прошла также быстро, как и появилась. И вместо неё пришло осознание того, что ей необходимо выбрать или она отдаёт лекарство другу и спасает его жизнь, но вместе с дочерью навсегда остаётся монстром, или же позволяет Кириллу умереть в муках, но спасает себя и Соню. Третьего не дано. Обхватив себя руками, Вероника пыталась привести в норму своё сбивчивое дыхание и унять дрожь в коленях, но вместо спокойствия к ней пришла ещё большая волна страха.

Увидев, что Ника уже вышла из кабинета, Лера и Соня тут же подошли к ней и заговорили:

– Ну, что Ева сказала тебе? – спросила Лера.

Посмотрев на сестру, девушка хотела ответить ей, но вместо этого она только открывала и закивала рот, как рыба не в силах произнести ни слова. Недоумевающе переглянувшись с Соней, Лера требовательным голосом спросила ещё раз:

– Что происходит, объясни наконец?!

Схватившись руками за волосы, Ника изо всех сил потянула их вверх, будто бы желая вырвать и тут же жалобно заскулила. Сев на корточки перед сестрой, Лера схватила ту за руки и осторожным, но уверенным движением убрала их в стороны, придерживая так, чтобы она не навредила себе. Пытаясь поймать взгляд Вероники, девушка старалась успокоить сестру, но та совершенно не слушала её и лишь мотала головой из стороны в сторону, приговаривая:

– Я не могу в это поверить. Не могу. Не могу!

Понимая, что обычные уговоры не подействуют, Лера решила действовать так, как привыкла делать ранее. Добиваться своего через запугивания. Отпустив руки сестры, девушка ударила её по щеке и не давая той опомниться, грубо схватила за шею, но не для того чтобы сделать больно, а чтобы испугать и прокричала:

– А ну живо успокоилась!

Явно не ожидавшая этого Вероника, шокировано уставилась на сестру, рукой прижимая горящую щеку.

– Ну, истерика прошла?

Ника лишь молча кивнула.

– Уверенна, а то я ведь могу ещё раз ударить?

– Эй, я думаю это уже лишнее! – заступилась за мать Соня.

– Да-да, я в порядке. Отпусти меня.

– Ну ладно. Тогда может объяснишь, что чёрт возьми такого тебе наговорила мать, что ты снова закатила истерику?!

– Сейчас… дай только дыхание перевести – тяжело дыша, проговорила Ника.

Наконец успокоившись, Вероника решилась рассказать сестре и дочери всю правду, ничего не утаивая. Закончив, девушка переводила взгляд с одной на другую, пытаясь понять о чем они сейчас думают и, что чувствуют. Но по их бесстрастным лицам понять это было очень не просто. Наконец, спустя пару минут молчания, первой заговорила Соня:

– Значит Кирилл… ещё до наводнения знал Дмитрия и работал на него, следя за тобой всё это время?

– Ну, фактически он выполнял «просьбу» моей матери. Но в общем-то ты всё верно поняла.

– И это он сдал нас? – спросила Лера.

Ника молча кивнула.

С обидой посмотрев на девушку, Соня произнесла:

– А мне ты сказала, что это был ваш отец. Зачем соврала?