Наводящие ужас

- Прости, пожалуйста... Я могу чем-нибудь пособить?

- Можешь. Обыщи покойничка; отбери у него связку ключей: должна иметься. Выбери самый маленький, плоский, с простой бородкой... Вот, он самый. Давай, отопру наручники.

- Спасибо!

- Теперь давай мне винтовку Рутерфорда. Вот она, валяется...

- В этом нет нужды, сеньор.

Мягкий, странно знакомый мужской голос раздался позади меня. Я перекатился, поднял голову. Лейтенант Эрнесто Баррага стоял в полной полевой амуниции: пятнистый комбинезон; армейская винтовка, пистолет, кинжал в брезентовых ножнах; даже фляга на боку имелась. Тьфу ты, пропасть! Хэнк предполагал наличие армейского резерва, я горько жалел о его отсутствии... Телепатическая связь, не иначе...

- Вам не понадобится оружие, сеньор Хелм, - любезно заметил Эрнесто. - Мы вполне овладели положением.

- Откуда вы взялись?

- Наблюдали непрерывно, сеньор, - улыбнулся лейтенант. - Вы же не забыли, мои следопыты - лучшие на континенте; индейцы племени яки. Но вот когда вас подстрелили, оказалось нелегко собрать достаточное число бойцов: оттого и задержались. Приношу извинения.

Невысокие ребята, облаченные в такую же форму, сновали поблизости, сноровисто разоружая людей Сомерсета. На утесе не виднелось ни души. Я повел глазами, увидел, что мексиканский боец наклоняется над чем-то, лежащим у подножия скалы.

- О, Господи! - сказал я, и не заметил, как поднялся на ноги: - Нет!

* * *

- Ну-ка, - обратился я к Джоанне четверть часа спустя, - отдай маленький пистолет.

Женщина облизнула губы:

- У тебя же браунинг Сигмы; прямо за поясом торчит!

- Видишь ли, - медленно пояснил я, - девица участвовала в этом деле изначально. Думаю, Антония порадовалась бы, узнав, что последнюю точку поставило ее оружие. Постой передо мною, заслони, пока буду перезаряжать... Вот, спасибо. А теперь убирайся. Подальше убирайся, понятно?

Джо отошла, не сказав ни слова. Я повертел головой, увидел, что прибыл Рамон Солана-Руис, он же El Cacique.Рамон разговаривал с капитаном Луисом Алеманом, которого было впору обнять и расцеловать, как доброго приятеля. В сущности, Алеман и выручил меня от сомерсетовских бандюг.

Сигма стоял среди пленных. Опираясь на штурмовую винтовку, словно на трость, я заковылял к Рамону. Шагать оказалось неудобно: слева беспокоила сквозная рана, справа не давала забыть о себе опаленная зажигалкой подошва. На какую сторону хромать, спрашивается?

Рамон поспешил мне навстречу.

- Мондрагон убит, - сообщил я, - Оружие лежит в Ринкон-де-ла-Агила, хотя понятия не имею, где это место находится.

- Яки знают, - улыбнулся Рамон. - Ты славно поработал, Эрик. Теперь никто, - Рамон выразительно покосился на Луиса Алемана, - теперь никто не осмелится возражать против освобождения прекрасной rubia[42], твоей мнимой супруги.

Я не сразу и припомнил, о ком речь ведется. Приключения с Глорией относились чуть ли не к иной геологической эпохе.

- "Супруга" не нашла пребывание в плену слишком утомительным? - полюбопытствовал я не без яда. Рамон добродушно ухмыльнулся:

- Глория - очаровательная дама. И легкомысленная. Довольно об этом, хорошо?

Мы приблизились к задержанным американцам.

- Пожалей местных коршунов, - сказал я Рамону. - Бедные птицы будут неделю маяться несварением желудка. Но вон тот субъект, в охотничьем костюме, по праву принадлежит мне. С твоего дозволения, разумеется. Прочих предлагаю отпустить восвояси, тебе и так объяснять, откуда взялось полдюжины мертвых гринго... Это, сам понимаешь, мое частное мнение, навязывать не хочу.

- Что со мной собираются сделать?!

Сигма не выдержал и подал голос...

Выглядел Уоррен Сомерсет не лучшим образом; да после удара пистолетной рукоятью и затруднительно выглядеть иначе. Я не без удовлетворения отметил, что, даже будучи тяжело ранен, сумел угостить противника сполна. Левая щека Сигмы раздулась; левое ухо было надорвано; кровь струилась на воротник щеголеватой куртки и быстро сворачивалась.

Особого сочувствия к Сомерсету я не испытывал, ибо по его вине чувствовал себя еще хуже.

Не обращая внимания на Сигму, Солана-Руис обратился к капитану:

- Четверых gringosопредели в любой автомобиль, который остался на ходу, и скажи: у них имеется двенадцать часов, чтобы покинуть Мексику. Если в... - Рамон посмотрел на часы: - ровно в два пополуночи их обнаружат на нашей территории, всех до единого расстреляют. А с пятым разберемся особо. Это командир?

- Да, - ответил я.

- Слушаю, senor! - отчеканил Алеман. Луис был недоволен, и не собирался этого скрывать.

Будь его собственная воля - всех агентов расстреляли бы здесь и сейчас.

- Та-ак, - протянул Рамон, подходя к Сигме, - Значит, вы командир? Давайте-ка выясним, кто вы, чем занимаетесь в Соединенных Штатах, и что позабыли в Мексике.

- Меня зовут... - Сигма помедлил. - Меня зовут Уорреном Гардингом Сомерсетом, и я работаю на правительство США. Советую немедля отпустить и моих людей, и меня самого.

- О, Боже! - улыбнулся Рамон. - Еще и распоряжается...