Навигаторы Вселенной

Однажды мы пришли в просторную пещеру, где зеленоватое сияние выходило из глубины и разливалось по стенам. Там, на камнях, была записана легенда про Марс, про то время, когда на нем появились первые живые существа.

Мы сели на миллионолетнем камне — когда-то это была колония множества маленьких существ — моллюсков, а теперь их остатки превратились в громадную глыбу ракушечника.

И там, до боли ясно, я почувствовал, что Грация для меня дороже всего на свете, и что я не могу сдержать себя и должен высказать ей это.

Марсианка затрепетала, словно листок на дереве от ветра, необычайным сиянием вспыхнули очи, голова тихо опустилась мне на плечо, и тогда… Только как мне описать это?

То были объятия, такие же чистые, как объятия матери, когда она лелеет свое дитя. И вся минувшая жизнь показалась мне такой убогой, все ее скоротечные утехи: и запахи гор, и бодрые рассветы молодых лет, и загадочные тени сумерек, и все сказки про женщину, сложенные в течение тысячелетий, и сама женщина тех лет, когда я ее считал высшим существом и ее любовь счастьем… — все это осталось где-то далеко-далеко. Все пропало в этот миг чуда — зарождения новой жизни!

Примечание от издательства

Когда набиралась эта книга, мы узнали, что звездолет совершил второй перелет, и наши разведчики снова встретили друзей — марсиан. Вскоре выйдет другая книга, где сообщаются наблюдения и научные открытия наших исследователей, а затем будет описан другой перелет, на сей раз — самих марсиан.

Астронавты

От издателя

Как мы и обещали, мы представляем нашим читателям новую рукопись Жака Лаверанда о втором путешествии на Марс. О новых открытиях, которые по возвращении астронавтов на Землю потрясли нашу науку, не только дав толчок развитию ряда наук, но и произвели поистине научную революцию, открыв для человека всю Вселенную…

Вместо предисловия

Вновь я, Жак Лаверанд, берусь за перо, скорее поступая так не по велению сердца, а по необходимости, дабы скоротать однообразные дни полета. Хотя сложно отсчитывать дни в эфирной пустоте, где нет ни восходов, ни закатов, а лишь однообразная чернота, усеянная одинокими огоньками далеких звезд.

Наш корабль из алюминита скользит в безграничной пустоте межпланетного пространства, вновь неся на Марс, на эту удивительную планету, побывав на которой однажды, хочется вернуться, даже если отбросить всевозможную лирику и гордое чувство первопроходца, впервые ступившего на поверхность иной планеты, хотя бы затем, чтобы разгадать удивительные тайны, которые таит в себе мир бога войны, те тайны, от разрешения которых нам пришлось отказаться во время первого нашего полета на эту удивительную, такую близкую к Земле и все же такую далекую от нас планету.

Когда мы впервые отправились в межпланетное путешествие, мы были сильно ограничены в ресурсах, да и время пребывания на Марсе диктовал нам не разумный смысл, а количество припасов, что мы захватили с собой, и небесная механика, которая, на короткий срок сведя наши планеты, тут же приложила все свои силы, чтоб растащить их в разные стороны как можно дальше друг от друга. В этот же раз мы не связаны ни тем, ни другим. Наш корабль «Урания» был много больше того судна, на которым мы впервые побывали на Марсе. И кроме необходимого вооружения (мы учли наши встречи со звероподобными), мы, я имею в виду нашу прежнюю отважную троицу, прихватили ещё и двух спутников, превратив наше мероприятие в поистине событие международного масштаба. В этот раз на Красную планету с нами отправились представитель новой Русской республики Иван Тургеньев а также австриец Бурхард Гесс.

У подножия Эйфелевой башни

Прежде чем начать вести хронику Второй Марсианской экспедиции, мне непременно нужно упомянуть о встрече в одной из парижских кондитерских, где, созерцая через огромную витрину Эйфелеву башню — то новое чудо света, и потягивая ароматный алжирский кофе с горячими круассанами, так легко строить радужные замыслы, предаваясь грезам о грядущем, которое вот-вот должно захлестнуть нас валом научных достижений и открытий.

Однако в этот вечер мы вовсе не мечтали, а сидели, опустив головы и предаваясь самым печальным размышлениям, так как в этот день Французская академия наук отказала нам в финансировании Второй Марсианская экспедиции. И это после невероятного успеха нашего первого путешествия!

Несмотря на все наши заслуги и научный интерес к исследованию Марса, международная обстановка складывалась таким образом, что Франция не могла выделить нам средств для строительства «Урании», которая к тому времени уже была заложена на одной из марсельских верфей, которые, хоть и были предназначены для постройки морских кораблей, более всего подходили и для создания судна для межпланетных путешествий. Так что в тот вечер нам казалось, что всё погибло, и, понурившись, мы пили кофе, обильно приправленное бренди, пытаясь придумать, где взять денег для предстоящего путешествия.