Навигатор из Нерюнгри

— Не имею понятия. Знающие люди, — она многозначительно изогнула бровь, — говорят, что ткань формы снабжена датчиками, рецепторами, не знаю чем там ещё. Они передают данные в бромох, а те, в свою очередь, отражаются на дисплее, — она отправила в рот кусочек спаржи и добавила: — но это всё, если верить знающим людям, которые могут оказаться и не такими знающими, а понтоваться.

Ульяна прищурила правый глаз:

— Что ж это за знающие люди такие, а?

Наташа предпочла сделать вид, что не услышала.

— Пойдем на экскурсию? — девушка умело сменила тему.

За соседним столиком устраивалась шумная компания, говорили на французском, активно жестикулировали. Низкорослый парень с интересом поглядывал на Ульяну. Та отвернулась.

— Я вот обратила внимание, что здесь есть такие группки, — Наташа прищурилась и наклонилась к середине столика, чтобы гомон за соседним столиком перекрыть. — Они как бы устоявшиеся. По возрасту разные, явно. Но говорят на одном языке, предполагаю, что их как-то собирают вместе специально. Может, чтобы им комфортнее было, ну, там, социокультурная общность, общее меню, взгляды и симпатии, всё такое. А, может быть, это — уже сформированные экипажи. Здесь вроде как стажировку один раз в год все обязаны проходить.

Она кивнула сама себе. А Ульяна замерла: в столовую, словно кучевое облако вошли трое — высокие, с абсолютно белыми волосами, бесцветными льдинками глаз. Двоих она видела впервые, третьего звали Паль Сабо, и он презрительно скривился, увидев шумную компанию французов, а встретившись с Ульяной взглядом, что-то бросил своим товарищам. Те равнодушно на неё уставились холодно и, мерзко осклабившись, прошли в дальний угол столовой, где заняли большой столик.

Ульяна посмотрела на подругу:

— Слушай, они что, альбиносы? Это ведь вроде как редкое явление, а тут прям несколько человек.

— По сведениям всё того же непроверенного источника, эти альбиносы — креонидяне. Там все такие.

— Они — инопланетяне?! — Ульяна открыла рот.

Наташа уставилась на неё:

— Не поняла — ты шутишь, что ли? Это реально космическая станция. Здесь представители нескольких гуманоидных и гибридных рас! Вот мы — гуманоиды. Наш куратор — ты заметила его зрачки-щелочки? — явно, клириканец, гуманоидизированный рептилоид. А эти, — она кивнула на Паля Сабо, — амфибии. Мы находимся на расстоянии нескольких десятков световых лет от Солнечной системы. Ближайшая к нам планета — Креонида. Кстати, директор Академии — креонидянин, Кромлех Циотан. И начальник станции — тоже.

Ульяна прищурилась:

— Это — информация всё того же непроверенного источника?

Наташа стала серьезной:

— Нет, это я узнала, когда случайно попала в техотсек. Я видела, как стыкуются корабли, видела представителей разных рас. И знаешь что, — она понизила голос до шепота, — у меня не сложилось такое впечатление, что наш союз с ними так уж безоблачен.

Ульяна медленно обернулась в дальний угол — её спину сверлила пара бесцветных рыбьих глаз.

3

Артём перечитывал в сотый раз показатели биометрии Фокуса — расшифровка активности нейронов поражала, аппаратура фиксировала формирование структуры, по сложности и структурированности нейронных связей аналогичной головному мозгу человека. Пару минут назад Василий Крыж, выхватив из системного блока флажки креопластин и умчался в свою конуру — делать полную расшифровку структуры вируса, подсаженного им Фокусу.

— Хочешь сказать, что ты не пальцем в небо попал? Что ты предвидел все это? — Артем тряс перед носом друга выпиской из протокола диагностики. — Тогда докажи это мне!

Повздорили.

На душе было пакостно — Артём чувствовал себя слепым котенком. Блестящий результат, которого добились так неожиданно, выглядел случайностью. Стечением обстоятельств, которые никто никогда не сможет повторить. Никто и никогда. В том числе и он сам, Артём Пауков.

— Невероятно, — шептал он, посмотрел через прозрачную мембрану в вакуумную лабораторную зону: в невидимом силовом поле замер корабль, внешне напоминающий огромного дельфина или кита — вытянутая носовая часть, чуть расставленные паруса энергоемкостей и маневровых двигателей. Квазититановый корпус светился изнутри — тоже последствия «оживления» Фокуса. Температурные датчики зашкаливали.

— Что скажешь? — Артём вздрогнул от неожиданно заданного вопроса: Кромлех не отходил от него весь вечер, устроив штаб-квартиру в лаборатории генной инженерии, но ученый за работой забывал о присутствующем начальстве.

Артём прищурился:

— Нужно попробовать наладить контакт с Фокусом…

— Ты шутишь? — директор не дал ему договорить. — Это корабль, жестянка, по сути.

— Уже нет. Диагностика, хоть ещё и предстоит сделать полную пато— и физиологическую интерпретацию полученных сегодня материалов, даёт основание полагать, что перед нами — образец искусственного разума. Безо всяких оговорок «квази» или «прото». В настоящий момент у него завершается восстановление пробелов в структуре нейронных связей, изменяется состав клеток, происходит наращивание мышечной массы, меняется способ взаимодействия между органами и системами жизнеобеспечения.