Бет покачала головой. «Я не смогла. Я сбежала, чтобы найти мою подругу, Александрину Аргенис. К тому времени мы были знакомы уже много лет, и мы все знали, что она бессмертная и что это значит, поэтому я знала, что она может помочь. К сожалению, к тому времени, когда я нашла ее, я была в плохом состоянии. Она заботилась обо мне и помогала мне выздороветь. Однажды мне хватило сил рассказать все, и мы сразу же вернулись, но к тому времени прошло две недели, и было уже поздно. Они сошли с ума от издевательств этого ублюдка и с тех пор, как я ушла они, нападали на смертных, питались и убивали их. Они были безумны и напали на нас. Как и в случае с Одилией, Скотти и его люди спасли нас, но мы не остались с ним. Дрина была рождена бессмертной. Она отвезла меня к своей семье в Испанию, чтобы помочь мне приспособиться. Меня приняла ее семья, и мы вместе обучались и тренировались, чтобы стать Охотницами на изгоев».
Кира с порывистым вздохом откинулась на спинку кресла. «Эти изгои, они плохие люди. Думаю, мне понравится помогать их останавливать».
Бет улыбнулась этим словам. «Работа может приносить удовлетворение. Особенно, когда ты можешь спасти потенциальных жертв.
«. Без сомнений.» Кира кивнула, а затем торжественно посмотрела на нее и призналась: — Я подозревала, что ты не Аргенис по происхождению. Твои глаза. Они зеленые с золотом, а не синие с серебром. Все Argeneaus, независимо от того, носят ли они имя Аргенис(Argenis), Аржент(Argent), Аргентум(Argentum) или Аржено(Argeneau), имеют синий и серебряный цвета. или хотя бы серебро.
Бет только кивнула.
— Какая у тебя была фамилия до того, как ты стала Аргенис? — с интересом спросила Кира.
«Шеппард», — ответила Бет, удивленная тем, что ей пришлось подумать, чтобы вспомнить его. Имя даже казалось странным на ее языке. Но тогда она носила имя Аргенис более чем в два раза дольше, чем имя Шеппард. И Бет вообще не чувствовала себя плохо из-за того, что отказалась от имени своего отца. Хотя она и любила свою мать, что касается Бет, она не хотела напоминаний или привязанностей к отцу, даже на словах.
— Нашего лакея звали Шеппард, — с удивлением произнесла Одилия, а затем торжественно добавила: — Он был хорошим человеком. Он пытался защитить мою мать от изгоя. Конечно, он не смог и ужасно умер за это, — закончила она, а затем с любопытством взглянула на Бет и спросила: — Как ты думаешь, он мог быть твоим родственником?
— Не знаю, — призналась Бет. «Я не помню, чтобы у меня была какая-либо семья, кроме моих родителей и сестер, но я полагаю, что он мог быть родственником».
Одилия кивнула, а затем наклонила голову и прокомментировала: «Ты потираешь живот. Тебе нужна кровь?
— Возможно, — признала Бет с гримасой. — И еда тоже не помешает.
— В самолете есть кровь? — спросила Кира, глядя в сторону кухоньки.
«Да, конечно», — сказала Бет и встала, чтобы направиться к камбузу, думая, что ей действительно нужно было потратить время, чтобы перекусить, прежде чем отправиться на аэродром. Она собиралась, но к тому времени, когда она приняла душ, переоделась и собрала свои вещи, Матиас настаивал, что уже пора идти.
Войдя на кухню, Бет оглядела дверцы деревянного шкафа, задаваясь вопросом, где из них холодильник, а затем она просто начала открывать их одну за другой в поисках крови, крекеров или — черт возьми — даже арахиса или кренделей. Она не ела с пятничной пиццы. Ну, технически, в субботу утром, предположила она. Сейчас был воскресный полдень, и она была голодна.
В первом шкафу стояли стаканы и чашки, а во втором она нашла тарелки и миски. Но в третьем были небольшие пакеты с чипсами, арахисом и, да, крендельки, а также хлебные палочки и крекеры.
— О да, — пробормотала Бет, но продолжала открывать двери, пока не нашла два небольших холодильника размером с барную стойку. В одном была кровь, и Бет взяла пакет, прежде чем открыть шкаф рядом с ним, чтобы найти второй холодильник со свежими фруктами, сыром и соусами.
— Джекпот, — радостно сказала она и прижала пакет с кровью к клыкам, а свободной рукой схватила персик.
«Еда.»
Вздрогнув от этого глубокого грохота, Бет резко повернулась и увидела Скотти, стоящего позади нее и уставившегося на содержимое холодильника. Как только она это сделала, его взгляд переместился на нее, и он прорычал: «Я голоден».
Судя по тому, как увеличилось количество серебра в его глазах, Бет подозревала, что он говорит не только о еде или даже о крови. Она не удивилась, когда он подошел ближе, схватил ее за талию и поднял, чтобы посадить на стойку.
Глаза Бет расширились, когда он это сделал, но она просто вцепилась в пакет и в персик чуть крепче.