Наваждение страсти

Однако Хенк не успел как следует осознать удивительную перемену, случившуюся с мисс Риппон, которая превратилась из хладнокровной английской леди в манящую, томную одалиску. А не успел он этого осознать, поскольку леди Аделину обуял такой восторг при виде единоверца, да еще и джентльмена (пусть даже американца!), что она заключила его в объятия и громко зарыдала.

– О мистер Баррет! – всхлипывала леди Аделина. – Как я счастлива вас видеть!

Хенк густо покраснел. Бедняга без труда управлялся с командой из двухсот человек, но справиться с одной плачущей женщиной, которая вдобавок считала его своим избавителем, оказалось ему не под силу.

– Ну-ну, будет, – смущенно бормотал он, поглаживая леди Аделину по спине и умоляюще глядя на Александра. Потом порылся в кармане и достал чистый носовой платок. – Не нужно плакать, сударыня. Все будет хорошо, вот увидите.

В ответ леди Аделина лишь захлюпала носом, а Хенк, перехватив иронический взгляд Александра, усмехнулся. И поймал себя на том, что ему, как ни странно, приятны теплые прикосновения пухленькой дамочки. Рядом с ней он впервые после смерти Сьюки почувствовал себя сильным и непоколебимым, как скала…

Поймав взгляд Александра, Шарлотта гордо подняла голову. Она готова была зарыдать вслед за тетушкой, хоть и совсем по другой причине.

Александр смотрел на нее с иронией, а голос его – как со страхом и ожидала Шарлотта – звучал издевательски:

– Видя столь бурные рыдания леди Аделины, я спешу вам сообщить, что капитан Баррет в ближайшем будущем вызволит вас из ужасного заточения. Не сомневаюсь, что это известие приведет вас в восторг.

Шарлотта из последних сил старалась сдержать слезы и не заметила, что за сарказмом Александра таится обида. Она ответила в тон принцу:

– Что ж, если он явился помочь нам, я ему вдвойне рада. Жаль только, что капитан запоздал. Если бы он приехал на несколько дней раньше, вам не пришлось бы на мне жениться. А теперь… даже если вы отошлете меня в Англию, мы все равно будем считаться мужем и женой.

Александр поджал губы и промолвил гораздо резче, чем ему хотелось:

– Об этом не беспокойтесь. Я уже говорил вам, что в мусульманских странах расторгнуть брак намного легче, чем заключить. Если я трижды произнесу в присутствии свидетелей: «Ты свободна», мы перестанем считаться мужем и женой.

Леди Аделина мгновенно повеселела. Откинув покрывало с лица, она утерла глаза и любезно поблагодарила капитана Баррета за носовой платок. К тому моменту тетушка уже полностью забыла свои опасения насчет того, не случилось ли с Шарлоттой в первую брачную ночь «чего-то ужасного». Она лучезарно улыбнулась племяннице.

– Право, приятные известия так и сыплются на нас сегодня! Мне, конечно, очень жаль бедных мусульманок – мужьям, оказывается, ничего не стоит их бросить, но в твоем случае столь легкий развод, безусловно, благо.

Шарлотту задела откровенная радость тетушки.

– Но, тетя Аделина, когда граф Лейнстер обратился в парламент с просьбой разрешить ему развестись с графиней, вы говорили нечто совсем противоположное, и пылко защищали нерушимость брака.

– Так то ж был английский брак! – моментально нашлась леди Аделина. – Согласись, это разные вещи. Граф и графиня венчались в церкви, а мы праздновали твою свадьбу в бане. Надеюсь, мне не надо продолжать? Ах, милая Шарлотта, у меня прямо гора с плеч свалилась! Значит, мы сможем вернуться в Англию и заживем, как прежде, и будем считать, что этой ужасной истории просто не было!

Шарлотта опустила голову, глядя на свои красные руки, еще не отмытые от хны, и не заметила, что, когда тетушка назвала их свадьбу «ужасной историей», Александра всего передернуло.

А леди Аделина, наконец, сообразила, что ее до сих пор неуклюже обнимает капитан Баррет, и, зардевшись, поспешила отойти на приличное расстояние.

– Надеюсь, я не испортила вам мундир, – пробормотала она. – Но понимаете, наша встреча была для меня таким приятным потрясением… Вообще-то я не имею привычки так… так бурно рыдать.

– Не берите в голову, – грубовато буркнул Хенк.

В этот момент появился главный евнух. Он что-то тихо сказал Александру и, получив ответ, быстро вышел из комнаты.

– Сейчас сюда придет мой отец, – сказал Александр. – Он хочет сообщить нам нечто важное.

Не успел Александр договорить, как эмир действительно вырос на пороге. Отпустив свиту, он кивком приветствовал капитана и женщин.

– Я буду говорить по-английски, – к удивлению присутствующих, заявил эмир. – Настало время позабыть про гордость, отбросить старые обычаи. Хотя, признаюсь, мне обидно говорить на вашем языке с такими грубыми ошибками.

– Пока что я ни одной ошибки не заметил, ваша светлость, – вежливо заверил его Хенк.

– Вы мне льстите, капитан Баррет. Я прекрасно понимаю, что произношу многие слова неправильно. Карим Александр говорит гораздо лучше. Но – ближе к делу! Я пришел сообщить вам, что сэр Клайв Боттомли сейчас беседует с великим визирем. Сэр Клайв передал ему бумаги мистера Каннинга, британского министра иностранных дел. И обвинил Карима Александра в пособничестве греческому мятежу.