Наваждение страсти

– Но как вы об этом узнали? – воскликнула Шарлотта, забыв о том, что в Оттоманской империи женщины подают голос только когда мужчины к ним обращаются.

Александр затаил дыхание, но эмир не рассердился на Шарлотту.

– Я должен знать, что затевает великий визирь, дабы успеть принять меры предосторожности. Поэтому даже на тайных советах у великого визиря бывают мои люди.

Эмир говорил, нисколько не красуясь, но Шарлотта вдруг впервые поняла, насколько он могуществен.

Александр подошел к эмиру.

– Отец, простите, что я причинил вам столько беспокойства своим возвращением, но я должен признаться, что бумаги, которые сэр Клайв передал великому визирю, поддельные. А настоящие привез в Стамбул капитан Баррет. Именно их я и хочу показать султану.

– Ты думаешь, это принесет пользу ему и нашей империи?

– Да. Это личное обращение мистера Каннинга к султану. Он пишет, что британский флот не допустит вмешательства России в дела греков, если султан и глава временного греческого правительства договорятся об окончании войны.

– А, по-моему, англичанам следовало бы не потакать грекам, а помочь нам подавить революцию.

– Отец, это нелегко признать, но борьба греков зашла слишком далеко. Вернуть прошлое невозможно. Поверьте мне! Оттоманская империя рухнет, если будет пытаться удержать Грецию в прежних границах.

– Законы нашей империи зиждутся на глубочайшей мудрости ислама. Нелегко отдать оттоманские земли неверным.

– Но необходимо, отец, – мягко сказал Александр. – И я хочу по возможности смягчить боль потери. Клянусь вам: ведя переговоры с англичанами, я всегда старался защищать интересы нашего султана. Что же касается греков, то я уже объяснял вам: моя единственная цель – уберечь крестьян от голода и разорения. Призвав на помощь египетскую армию, султан выпустил джинна, который питается кровью невинных жертв. Я денно и нощно молю Аллаха, чтобы Махмуд поскорее ужаснулся содеянному и обуздал чудовище до того, как оно напьется греческой крови и в поисках новой добычи ринется в Стамбул.

– Я и сам не доверяю Али-паше, – откликнулся эмир. – Я долго думал над твоими словами, сын мой, и решил немедля ходатайствовать о том, чтобы султан тебя принял.

Александр быстро опустился на колени перед отцом и прикоснулся лбом к его руке.

– Нижайше благодарю вас.

Переведенная на холодный английский язык, эта восточная формула вежливости прозвучала чопорно и странно.

– Твоя благодарность преждевременна, – сухо ответил эмир. – Даже если султан прислушается к твоему совету, тебе придется спасаться бегством. Великий визирь не одинок в своем убеждении, что ты навлек на нашу империю неисчислимые беды, побудив султана нарушить обычаи предков. После встречи с султаном твоя жизнь, сынок, будет висеть на волоске. Особенно если эта встреча пройдет успешно.

– Хенк Баррет готов увезти меня из Стамбула, – сказал Александр и, поколебавшись, спросил: – Вы поедете со мной, отец?

Пауза длилась не больше секунды, но Шарлотта успела понять, что эмиру тоже угрожает смертельная опасность.

Эмир улыбнулся.

– Ты очень добр, сын, но не тревожься. Я принял меры предосторожности. Поверь, я хочу дожить до глубокой старости, возделывать сад и… радоваться внукам.

Глаза Александра внезапно потемнели, но улыбка была по-прежнему теплой.

– Дети ваших дочерей, отец, доставят вам бесконечную радость.

Эмир усмехнулся.

– Безусловно. И дети моего сына, думаю, тоже. – Он резко повернул голову к Хенку Баррету и добавил без тени улыбки: – Я устрою побег моего сына из дворца султана на ваш корабль. Надеюсь, вам удастся беспрепятственно выйти из гавани?

– Можете на меня положиться, ваша светлость. На меня и на мою команду. Мы будем готовы.

– Хорошо. Я полагаю, мне лучше не знать, куда вы намерены держать курс. В таком случае я не смогу вас выдать, – сказал эмир и опять обратился к сыну: – Нам надо еще кое-что обсудить, Карим Александр, но сначала я хочу обратиться к тебе с просьбой. Пожалуйста, дозволь мне побеседовать с твоей женой наедине.

Шарлотта уже достаточно изучила турецкие обычаи, чтобы понять, насколько необычна была такая просьба. Она посмотрела на Александра. Его лицо являло собой безразличную маску. Как, впрочем, всегда, когда в душе у него бушевали бешеные страсти. В комнате наступила гнетущая тишина. Наконец Александр учтиво наклонил голову в знак согласия.

– Ваше желание для меня – закон, отец. – Он хлопнул в ладоши и вызвал евнуха, чтобы тот проводил леди Аделину в гарем. – Если вы позволите, отец, я проведу Хенка в зал, где его ждут моряки.

– Хорошо. Я скоро присоединюсь к вам.

Низко поклонившись, Хенк Баррет и Александр вышли из комнаты. Эмир еле заметно улыбнулся, глядя вслед сыну.

– Бедный Карим Александр! – вздохнул он, жестом предлагая Шарлотте сесть. – Бедняга любит вас гораздо больше, чем ему хотелось бы.

Шарлотта рада была бы поверить эмиру, но не желала обманываться.

– Он не может любить меня! – выпалила она. – Мы всего три дня назад поженились, а он уже говорит о разводе. Он сказал, что отправит меня в Англию, как только найдет корабль.

Эмир усмехнулся.