Наваждение. Проклятье инквизитора

– Т-толь следил за Г-гурннисом, – заикаясь, продолжил Лонейль. – Мы еще не знали, что сделать, думали. А тут Фларси пришел и сказал, что Гурннис скоро покинет обитель. Что нам лишь нужно спрятаться на дороге и напугать его коня, чтобы он понес. Старший инквизитор опытный наездник, он бы справился, ничего страшного бы не случилось… Старший инквизитор… умер?

Парнишка вскинул ошеломленный взгляд на шейда, только сейчас осознав его вопрос до конца.

– Но… это… это не мы! Клянусь честью, не мы!

– Как хотели напугать? – сухо спросил Виллор.

– У Толя есть шарики, знаете, которые взрываются, если их сильно ударить об землю – шутихи. Коня бы это напугало. Но мы даже этого не сделали! Мы только хотели, чтобы конь понес, или сбросил Гурнниса…

– Рассказывай! – рявкнул старший инквизитор.

С пола поднялся Фларси, он сел на скамейку и ссутулился. На приятеля парнишка не смотрел, он размазывал кровь и слезы по щекам. Лонейль продолжил каяться в одиночку.

– Мы спрятались около рощи, мимо которой проходит дорога, там можно сбежать за кустами. Потом появился старший инквизитор со своим слугой. Мы уже приготовились кинуть шарики, но слуга нас заметил. Развернул лошадь в нашу сторону, и мы убежали. Они проехали дальше.

– Это всё? – задумчиво спросил Виллор, Лонейль часто закивал. Теперь в правдивости ответов он не сомневался. Мальчишки были ни при чем. И все-таки он посмотрел на Толя Фларси. Поддел пальцем его подбородок и задрал кверху голову: – Ты счастлив, Толь? Гурнниса больше нет. Достойным муж, по праву заслуживший свое звание, умный, преданный делу воин умер. Теперь ты счастлив, Толь Фларси?

Ответ он увидел в ожесточенном взгляде юноши и оттолкнул его голову.

– Уходи из обители, – сказал шейд, оттирая платком кровь со своих пальцев. – Эта работа не для тебя. Кто-то верит в святость дела инквизиции, кто-то приводит в исполнение закон, а ты всего хочешь лишь мстить.

– Возьмите меня в ученики, – Толь снова попытался выдержать взгляд старшего инквизитора, но опять проиграл.

Эйдан Виллор поднялся со стола и направился к двери:

– Нет, – ответил он, не обернувшись. – Мне не нужен своенравный злобный щенок. Иди в городскую стражу, там ты больше придешься ко двору.

– Во мне есть стержень!

– Всего лишь злоба и ничего больше. – Шейд обернулся, уже стоя в дверях. – Уходи из обители, Толь. Это будет лучшее решение в твоей жизни.

Дверь закрылась, и Эйдан шумно выдохнул. Загадка осталась неразгаданной, нужно искать Шеймоса, но на это не было времени. Единственное, что удалось выяснить – Гурннис со слугой успели проехать рощу. Послушники правы – это лучшее место для засады. Где же их тогда встретили?..

– Пусть этим займется Линис, – отмахнулся шейд и направился к магистру, чтобы рассказать о последнем допросе.

Спустя час, когда небо успело посветлеть, старший инквизитор вновь покинул замок. Уже отдалившись от цитадели инквизиции, Виллор устало позвал:

– Горт.

Воздух всколыхнулся, и перед шейдом уселся его зверь.

– Поел? – Горт сглотнул. – Умница. А теперь еще немного поработаем. Мне нужно кое-что найти. Кровь, свежую кровь.

Зверь растворился в воздухе. Виллор тронул поводья, конь неспешно зашагал вперед. Эйдан прикрыл глаза, и в который раз увидел лицо госпожи Ассель. Неожиданное открытие заставило поднять веки:

– Я скучаю по этой ледышке? Ерунда! – и он пришпорил скакуна.

Глава 4

Женские руки скользнули по плечам, опустились на грудь, сидящего в кресле мужчины, и через плечо склонилась женская головка, лукаво поблескивая глазами цвета темного янтаря. На чувственных губах играла улыбка, и мужчина улыбнулся в ответ. Он накрыл одну из рук нарушительницы покоя своей ладонью, мягко сжал и потянул, вынуждая ее обойти кресло и усесться к нему на колени.

Теперь она смотрела ему в глаза, согревая взором душу. Порыв небывалой нежности затопил мужчину, он сильней прижал ее к себе и негромко произнес:

– Ливиа.

– Эйдан, – шепнула она с улыбкой и склонилась к его лицу.

Теплое дыхание Ливианы коснулось лица шейда, а через томительно долгое мгновение их губы встретились.

Поцелуй был упоителен. Нежный, почти робкий вначале, на который он не ответил, позволив целовать себя так, как хочется женщине. Но вот его пальцы зарываются в ее распущенные волосы, и искра, уже тлевшая в крови, разгорается, воспламеняет кровь, заставляет забыть о трепетности, и теперь он терзает ее губы, с жадностью прислушиваясь к сбившемуся дыханию. И когда тихий стон доносится до его слуха, шейд разрывает поцелуй и с восторгом смотрит на румянец на щеках Ливианы Ассель, на ее затуманившийся взор, в котором желание сияет ярче отсвета всего огня этого мира.

– Ливиа…

Виллор рывком сел на кровати, отозвавшейся протяжным жалобным скрипом, и уставился в предрассветный сумрак ошалелым взором. Сердце отбивало бешеный ритм, заглушая, все прочие звуки. Он всё еще чувствовал тепло женского тела, прильнувшего к нему, всё еще ощущал на губах жар остервенелого поцелуя. И пьянящий стон, исполненный желания, звучал в ушах. Осознать, что это был лишь сон, оказалось непросто.