Наваждение

— Ага. Малышка Алисия — такие крысиные хвостики и очки с толстыми стеклами, такая вонючка. Но ее маменька присылала ей довольно часто огромные коробки с шоколадными конфетами, а я частенько забиралась в вашу комнату и таскала конфетки. Однако тебя я совсем не помню. Ты старалась как-то все время спрятаться, чтобы тебя никто не видел, правильно? Там я и увидела эту фотографию, я пришла поискать конфет, а ты тогда хранила ее в ящике комода…

Ники кивнула. Она и сейчас обычно прятала ее в ящик, кроме того времени, когда оставалась одна в комнате.

Блейк все качала головой и улыбалась.

— Мир тесен, правда? Хотя, наверное, так и должно было быть: я где только ни училась, так что обязательно должна была кого-нибудь да встретить из старых знакомых…

Неожиданно ее улыбка исчезла.

— Но там про тебя еще кое-что говорили… Девчонки часто о тебе болтали. — Она опять напрягла память. — Ведь ты же сирота, правильно? Твои родители попали под поезд, или вместе покончили с собой, или еще что-то в этом роде…

Ники молчала, не зная, что ответить.

— Мою мать убили. Мой отец платит за мое обучение, но он никогда не был женат на моей маме, и мне запрещено говорить о нем. Если я сделаю это и до него дойдет, то он перестанет платить, и мне придется бросить школу.

Блейк внимательно посмотрела на Ники.

— Круто, — тихо сказала она и опять покачала головой. Ники подошла к комоду, взяла фотокарточку в серебряной раме и убрала ее в верхний ящик.

Блейк закрыла свои чемоданы и выставила их в коридор. Позже служитель отнесет их в подвал. Вернувшись в комнату, Блейк закрыла дверь.

Ники легла на свою кровать и уставилась в потолок. Она сама удивилась, почему это она вдруг рассказала Блейк всю правду — особенно о том, что ее мать не была замужем.

Блейк продолжала разбирать свои вещи.

— Ники, — сказала она, — я шумная и не стесняюсь в выражениях, у меня вообще масса дурных привычек, это я тебе сразу заявляю… Ну, короче говоря, я здорово от тебя отличаюсь. Но если ты не возражаешь, я действительно постараюсь… постараюсь быть тебе хорошей соседкой. Ладно?

— Ну конечно, — ответила Ники. Почему-то, она и сама не знала почему, для нее имело большое значение, что они вроде бы были знакомы, хотя и очень давно. Как будто их связывала с прошлым какая-то ниточка, совсем тонюсенькая, однако у Ники возникло какое-то смутное чувство, что у нее появился кто-то вроде сестры.

Неожиданно Ники почувствовала запах табачного дыма.

Она повернула голову и увидела, что Блейк закурила сигарету. Ники вскочила.

— Эй, этого нельзя делать! Если тебя поймают, то могут исключить на время, а возможно, и насовсем.

Блейк затянулась, не обращая внимания на ее слова, и выпустила облачко дыма.

— Не думаю, киска. Мой папашка заплатил этой школе дополнительно пятьдесят тысяч баксов, чтобы меня взяли, и ему дали слово, что на сей раз меня продержат до конца и доведут до выпускного бала.

— Все равно перестань, — сердито сказала Ники. — И больше этого не делай. Я усиленно тренируюсь. И мне этого нельзя.

Блейк очень медленно загасила сигарету, подержала в руке еще несколько секунд, затем открыла окно и выбросила ее на газон.

— Нормально?

— Да, — сказала Ники. — Спасибо.

Блейк опять принялась устраиваться на новом месте.

Ники же опять улеглась и с трудом подавила вздох. Ей предстоит интересный год — с такой соседкой, как Блейк Андервуд, и Хелен Чардаш — заведующей. Но в сущности это ничего особенно не меняло. Она уже научилась преодолевать все свои проблемы, держаться спокойно и отстранение, быть готовой ко всему — научилась держать равновесие.

Равновесие — это все.

Глава 10

— Последний шанс, киски! — Блейк окликнула Ники:

— играешь или нет?

Ники сидела за своим столом и учила уроки.

— Не! — огрызнулась она, стараясь казаться оскорбленной: как только Блейк могла подумать, что она станет играть в такую игру! — но тем не менее ей с трудом удавалось сдержать смех.

— Хорошо, дамы, — обратилась Блейк к другим девочкам, сгрудившимся около ее кровати, сидящим на ее столе, на подоконнике и на полу, — значит, играют девять человек. Можете получить ваши денежки для конверта, пжаллста…

Девушки протянули Блейк по десятидолларовой бумажке, которые она положила в конверт. Разумеется, это была ее идея — устроить этот тотализатор, она всю жизнь мечтала о какой-нибудь авантюре вроде этой. Как-то девочки сравнивали свои записи о начале месячных, и кто-то из них сказал, что у нее обычно очень сильные выделения, затем другая заспорила, что у нее еще сильнее, и тут же Блейк объявила о состязании с объявлением имени победительницы, которой и пойдут все деньги. Все желающие принять участие в этом соревновании должны были показать Блейк свою подушечку за тот день, который она сама считала самым «обильным», и та взвешивала с точностью до одной тысячной грамма на электронных весах, «позаимствованных» в физической лаборатории.

Глядя на конверт, Блейк объявила: