Наваждение

Виктория отстранилась, а Филипп, сдерживая учащенное дыхание, напряженно ждал того, что будет дальше. Девушка, не разрывая зрительного контакта, потянулась к молнии на платье, дернула бегунок вниз, а потом сбросила его с плеч, и оно упало к ногам.

Филипп плотоядно облизал губы и взгляд его скользнул к ложбинке между грудей и упругим полушариям, затянутым в чашечки бюстгалтера.

В голове крутилась лишь одна мысль: «Все произойдет сейчас. Так легко и просто». И почему-то эта мысль не вызвала облегчения. Наоборот, навалилась тоска, причину которой он не мог понять.

Сделал шаг, становясь к девушке вплотную. Обхватил рукой полушарие груди. Она вздрогнула и томно застонала.

«Как же сладко ты стонешь», — подумал Филипп, сдавливая пальцами тугой сосок сквозь ткань бюстгалтера. Она рвано выдохнула в ответ, всем телом прильнув к нему и опалив дыханием и запахом алкоголя.

«Милая, да ты пьяна», — догадался мужчина.

Обхватил рукой ее подбородок, фиксируя его так, чтобы она не могла отвести взгляд от его лица.

— Сколько ты выпила? — спросил он.

Хотел спросить строго, но получилось хрипло и немного томно. Малышка влияла на него сильнее, чем он мог предполагать. И это не на шутку удивило.

— Я… я не помню точно, — пробормотала и снова потянулась к его груди.

Провела маленькими пальчиками по горячей коже, запуская вулкан горячей лавы, который мощным потоком заструился по венам. Это было выше его сил. Ее горящий взгляд, приоткрытый рот и молочная кожа, которая пахла невинностью и желанием. Резким движением обхватил талию девушки и привлек ее к себе. Жадно впился в губы, будто боялся, что она может передумать.

Но Виктория не думала сбегать. Она всем своим естеством тянулась к мужчине, вызывая в нем такие эмоции, о которых он раньше не подозревал.

«Она другая», — мелькнуло у него в голове и погасло, заглушенное бурным потоком ярких ощущений.

Подхватил девушку на руки и отнес на кровать. Она не сопротивлялась, и это сводило с ума. Как же хотелось сорвать с нее трусики и взять то, что он и так считал своим. Щелкнула застежка, Виктория расстегнула бюстгалтер и быстро сняла его, отбросив в сторону. Теперь она лежала перед ним в одних трусиках.

В паху больно заныло, в голове все плыло от бешеного желания.

«Все может случиться прямо сейчас», — стучало в него в мозгу навязчивой мантрой.

Потом в голове вспышкой всплыло воспоминание о том, что она приехала на отдых не одна. А вдруг, она уже была с мужчиной до него? Он подавил в себе вспышку гнева, проклиная свободные нравы двадцать первого века. Потянулся к резинке трусиков и резким движением сорвал их с девушки. Она только вскрикнула в ответ, но сопротивляться не стала.

Филип прошелся взглядом по желанному телу, провел рукой от груди к низу живота. Коснулся влажных складок и ввел палец внутрь. Виктория громко вскрикнула, а палец уперся в преграду. Только тогда Филипп удовлетворенно и облегченно выдохнул. Сомнений нет, она может принадлежать только ему.

Девушка скривилась от боли, закусила нижнюю губу, подавляя в себе стон. В безотчетном порыве обхватила двумя руками его ладонь, будто пытаясь остановить его грубое проникновение. И Филиппа словно волной окатило — он осознал, что боится сделать ей больно. Неприятная такая мысль, ненужная.

«Все может произойти прямо сейчас. Вот же она, в твоей постели. Она твоя», — стучало в него в висках, как заклинание.

Филипп лег рядом с девушкой, прижался губами к тугому соску, жадно его втянул ртом. Девушка выгнулась ему навстречу, сладко застонала.

— Как же ты сладко стонешь, — прошептал, отрываясь от соска.

Эту музыку можно слушать вечно. Ему хотелось, чтобы это длилось вечно. Нет, не так быстро, нужно растянуть удовольствие.

Филипп мог быть разным. Жестким и властным. Нежным и ласковым. А с ней ему хотелось попробовать все. И это неслабо удивило, учитывая, что раньше таких желаний не возникало.

Погладил нежную кожу внутренней стороны бедра. Она сладко задрожала, часто задышав. Такая чуткая, с ума сойти.

«Вот же она, бери», — стучала в висках назойливая мысль.

Нет, этого мало. Слишком мало. Хотелось дольше, больше.

Мужчина коснулся клитора пальцем. Она дернулась, отодвигаясь, но он настойчиво вернул руку к влажным складкам. Провел рукой, закружил пальцами вокруг чувствительного бугорка. Девушка застонала, не пытаясь сдерживать себя. И, когда ее тело забила мелкая дрожь, Филипп замер, наблюдая за выражением ее лица. Экстаз, так ярко написанный на нем, вызвал яркий всплеск эмоций. Неожиданных, самых разных. Которых раньше не было. От победного ликования до восторга обладания.

Девушка блаженно выдохнула и, не открывая глаз, спокойно засопела. Так сладко, что рука не поднималась будить.

«Зашибись!», — подумал Филипп, глядя на удовлетворенную улыбку на ее лице.

В его характере было разбудить девчонку и завершить начатое. Но он медлил, тупо пялясь на ее счастливое лицо. И вот что с ней делать?