Наваждение

— А вот и нет! Ты не ябеда, ты свой парень. Я бы с тобой, Катька, даже в разведку пошел! Ты уж сама эту фигню прочти, потом мне перескажешь, угу? А то, если я пару схвачу, влетит-то от мамки не мне — тебе!

— Ишь ты, все рассчитал! — упрекнула Катя беззлобно, только для порядка.

А потом все-таки безропотно стала читать сама, тем более что под окошком, через которое она ночами уходила к Диме, уже толпились, перебрасываясь мячом, Игоревы сверстники.

Сестра понимала: когда тебя ждут — невозможно усидеть дома. Пусть бежит! Для него постоять на воротах так же жизненно важно, как для нее — посидеть на тех памятных качелях.

Люди, явившиеся на свет ранней весной, под знаком Рыб, умеют войти в чужое положение. Наделенные врожденным даром сочувствия и сострадания, они всегда готовы прийти на помощь.

А сказка-то оказалась вовсе не фигней. История, как выяснилось, была совсем не детской и тем более — не для пересказа на уроке внеклассного чтения: это было бы даже кощунственно.

Чтобы малыши, ни разу еще не влюблявшиеся, говорили о таком вслух у доски? Чтобы им за это ставили оценки? Неправильно. Немыслимо. Ведь Андерсен рассказывает о большой любви, о преданности, о великой жертве…

«Русалочка» захватила ее, даже описания природы казались ей особенными.

«Солнце только что село, — читала Катя, — но облака еще сияли пурпуром и золотом, тогда как в красноватом небе уже зажигались ясные вечерние звезды…»

«Совсем как тогда, в наш прощальный вечер… Прощальный, но первый… Первый — но вечный! Вечный вечер… это почти строчка для песни. Может, Диме понравится, и он когда-нибудь использует… Только откуда мог о нем узнать Ганс Христиан Андерсен? Как будто подглядел…»

Повинуясь фантазии великого сказочника, которая вдруг оказалась столь созвучна ее собственным мыслям, чувствам и даже воспоминаниям, она словно перенеслась со своей тахты в пучину моря, но уже не их пресного, искусственного, а холодного и бурного, северного, соленого.

То море было населено молодыми и старыми русалками и водяными ведьмами, в его глубинах переливались жемчужные ракушки и норовили обвить и задушить тебя устрашающие полипы, по его поверхности плавали гордые парусные суда, а на берегах высились королевские дворцы с лестницами, сбегающими прямо к воде.

Она почувствовала себя той самой Русалочкой, которая впервые поцеловала своего принца, когда ей исполнилось пятнадцать лет…

Боже, опять совпадение, вот чудо-то! Русалочка была бы восьмиклассницей, если б училась в школе…

Все люди, рожденные под созвездием Рыб, наделены живым воображением и склонны больше жить мечтами, чем реальностью. А тут еще вымысел оказался таким правдоподобным! Как же не подпасть под его чары?

«Каждый раз, как ноги ее касались земли, ей было так больно, будто она ступала по острым ножам…»

Катя тут же припомнила, как стерла ноги до крови в тот вечный вечер непривычными, неудобными Лидиными туфлями. Как будто и она тогда только что рассталась с рыбьим хвостом и впервые ступила из воды на сушу…

— Зато у меня остался мой голос! — радовалась девушка, читая, что ее двойник Русалочка согласилась стать немой ради того, чтобы оставаться с любимым рядом. — Но если б потребовалось, я бы тоже отдала для моего принца все…

«Здравствуй, мой Демон! Вот уже и зима. С наступающим тебя Новым годом!

Удастся ли тебе отпраздновать или придется быть в наряде — или как там называются ваши дежурства? Как это странно звучит: «быть в наряде». Как будто карнавал, а ты в маскарадном костюме.

Мы купили новый настенный календарь. Это значит, что старый скоро закончится, все дни в нем будут зачеркнуты! Остается все меньше и меньше нам быть врозь… Твоя, твоя, твоя К.».

* * *

— Эх, Катька, Катька, — вздохнул отец, — была бы ты пацаном — выпорол бы тебя за такие оценки в полугодии. Что из тебя выйдет — ума не приложу. Одна надежда: замуж выдать.

— Да кто ж на нее глянет! — безнадежно махнула рукой мама. — Ты бы хоть краситься начала, что ли, Катерина! А то ходит как монашка.

— Ой, мам, ты же сама говорила: скромность девушку украшает.

— А ты к словам не цепляйся. Вот останешься старой девой — и будешь в одиночку по гроб жизни куковать.

«Девой уже не осталась, давно стала женщиной», — подумала Катя, но вслух, конечно, матери не возразила.

Она хранила свою тайну не только во избежание семейного скандала, хотя и это было немаловажно. Родившиеся под тихим и нежным знаком Рыб не любят открытых конфликтов и столкновений. Однако еще важнее было то, что таинство вечного вечера принадлежало только двоим, и в него нельзя было посвящать даже самых близких.

«И одинокой не буду. Я и сейчас не одна: он всегда со мною, мой любимый…»

«Поздравляю с твоим праздником — 23 февраля!

Я с тобой вчера увиделась. Нет, не думай, не во сне.

Ко Дню защитника Отечества по телевизору повторяли передачу о ваших проводах, которая снималась — помнишь? — в тот наш вечер. Ты был такой смешной, лысый, как коленка, и пел «Восьмиклассницу». Наверное, теперь уже давно оброс…