Навь

— Почту за честь, мадемуазель! — я встал и по правилам этикета отодвинул даме стул.

— И что ты тут делаешь? — Елизавета заправила салфетку.

— Давно хотел посмотреть, как работает производство.

— Что, ни разу не был на заводе?

— Откуда? — удивился я, сказав в общем-то чистую правду — в этом мире еще ни разу. — У нас своих нет.

— Остряк-самоучка, — Елизавета зачерпнула суп ложкой.

— Ну уж какой есть.

Я наслаждался хорошим мясом по-французски. Да, готовить здесь умеют.

— Папе ты понравился, — прервала щелкание челюстями Елизавета.

— Да с чего бы вдруг? — искренне удивился я.

— Не знаю, наверное, видит в тебе потенциал.

— Приятно слышать.

— Не зазнавайся.

— И не думал, — честно сказал я, допивая кофе, что довольно странно для двенадцатилетнего подростка. — Но лестно слышать. Приятного аппетита, мадемуазель, я вынужден вас покинуть.

— И вам того же.

Я отнес поднос с посудой на раздатку. Ну а что делать после обеда? Домой возвращаться? Ну уж нет, пойду опять в бендежку Алексея, посмотрю поближе на оборудование и работу. Надеюсь, не будет коситься на бейджик «ОВП».

Василий заехал за мной, как и договаривались, в пять часов пополудни, еще до конца рабочего дня на заводе — ну а что толкотню-то создавать? По окончании рабочего дня тут будет много народу, садящихся по служебным автобусам.

Только я собирался сесть в наш «Руссо-Балт», как…

— Не подбросите до города?

— Конечно, милостливая государыня, — я распахнул дверь машины, освобождая вход в салон. — Я думал…

— Папа улетел по срочным делам. А машину ждать до восьми — уж увольте, — Лизка уморительно сморщила нос.

— Ну поехали.

Приятно ехать на заднем сиденье, любуясь предзакатным солнцем! Я закрыл глаза, намереваясь вздремнуть, не обращая внимания на деловито копающуюся в планшете спутницу. Я начал проваливаться в сладкую пучину дремы…

Пробуждение было резким от удара крупнокалиберной пули в радиатор. На нас напали.

Глава 14

Во все времена серьезных людей интересовал главный вопрос: где деньги? Где те самые заветные тугрики и тэньге, благодаря которым можно сибаритствовать и не беспокоиться насчет обеспеченного будущего для внуков. Но раз где-то эти самые деньги есть, то этот кто-то их тратит. И совсем печально, если этот кто-то тратит ваши финансы, не предоставляя какой-либо отчетности.

Двое уважаемых джентльменов попросили Лоренцо Герра о встрече. Один из уважаемых господ в костюме-тройке и галстуке бабочкой имел прямое отношение к МИ-6, второй в смокинге обладал явно выраженным техасским акцентом и числился по ведомству УСС. Но и тот, и другой были очень недовольны.

— Ваше преосвященство…

— Можно без официоза. Зовите просто Лоренцо. Или господин приор, если уж совсем хотите играть в шпионские игры.

— Мы не играем. Мы приехали, чтобы задать несколько вопросов.

— Вопросов? — Герра приподнял правую бровь. — А с какой стати вы решили, что имеете право мне задавать какие-либо вопросы? Или вы считаете, что Орден Святой Марии находится в вашем подчинении? Или я проглядел письмо из Ватикана, в котором меня просят оказывать вам содействие?.. Очень интересно. Господа, вы не у себя в посудной лавке, чтобы что-то спрашивать и кидаться чайным сервизом. Вы на чужой территории, где вы — никто. И попрошу это учитывать, если хотите продолжить нашу беседу.

Парочка переглянулась и британец примирительно поднял руки вверх:

— Наверное, мы в самом деле выбрали не совсем правильный тон. Просто хотелось обсудить возможные проблемы в деловом, конструктивном ключе, без лишних политесов и словесной эквилибристики.

— Принято. Слушаю вас, господа.

Теперь рот открыл янки:

— Наше непосредственное руководство очень бы хотело, чтобы вы или ваш доверенный представитель поставил нас в известность по поводу проводимой у русских операции. Вы задействовали чужие ресурсы, подставили под удар хорошо законспирированные кадры. Мы понесли потери, в том числе и репутационные. При этом, никакой информации или выгоды так и не получили. При взаимном партнерстве редко бывает, чтобы лишь одна из сторон несла на себе все тяготы расходов и проблем. Вам не кажется, что ситуация несколько странно выглядит в этом свете?

— Не кажется.