Навь

Подняв с пола тетради, Анджей демонстративно отряхнул несуществующую пыль, сел назад и повернулся к соседу слева:

— Не подскажешь, как там дуэльный формуляр заполняют?

На следующей перемене заглянувший в класс Михаил поманил парня к себе. Встав рядом с открытым окном, с легкой толикой волнения поинтересовался:

— Ты как сам, не забыл, чему учили? Я помню Богдановича, урод он редкостный, увы. Правда, в начале года ему прилетело за драку на улице, отец крепко тогда ему наподдал за художества. Вроде угомонился после этого. Но — кривое дерево не выправишь, что выросло, то выросло.

— Да все нормально. Получит по носу и успокоится.

— Боюсь, что сначала по носу получишь ты. И не один раз. Вашего класного сегодня нет в гимназии, поэтому форму не глядя в деканате подмахнули. А ты заполнил обычный бланк, который позволяет бой до потери сознания. И Петр этим наверняка воспользуется. Он раньше и боксом занимался чуть-чуть, и двое его старших братьев на разные штуки натаскивали. Один из них меня на год старше, кстати. Так что постарайся сосредоточиться на защите и лишний раз не раскрывайся. Ну и если что, можешь перед дуэлью по состоянию здоровья попросить замену. Я рядом буду.

Посмотрев за окно, Анджей слабо улыбнулся:

— Весна в этом году хорошая. И дышится хорошо, хоть и центр города.

— Эй, умник! Ты слышал, что я тебе говорил?

— Слышал, Михаил, слышал. Не волнуйся, я справлюсь. Даже если и прилетит плюха-другая, то будет повод с местными лекарями пообщаться.

— Уверен?

— У меня после госпиталя внутри кусок льда. Мне надо встряхнуться. Самую малость… Можешь на меня ставку сделать. Я не подведу.

* * *

Трибуны в зале были заполнены. Слух о том, что воспитанник Голицыных показал зубы и собирается встретиться лицом к лицу с младшим Богдановичем, разлетелся быстрее ветра по всем классам. Петра в гимназии недолюбливали. Сын рудного магната зачастую вел себя на грани фола, любил без повода задирать окружающих, при этом умудряясь выбирать жертв послабее и никогда не конфликтовал с родовитыми. Пред теми наоборот, вел себя сдержанно и старался при любом случае пробиться в приятели. Поначалу это не сразу поняли и Богданович успел помелькать на различных вечеринках и днях рождения. Но потом большая часть уловила разницу между старшими братьями и младшим, после чего рядом с Петром остались лишь те, кто предпочел заручиться его покровительством. Что делать, человек слаб и многие пытаются приткнуться к более сильному. Даже если этот сильный и гниловат внутри.

Лекарь проверил обеих поединщиков, затем уступил место физруку, выплнявшему роль дуэльного офицера.

— Оружие использовать нельзя. В глаза, кадык, пах бить нельзя. Убивать нельзя. На поединок пять минут. Прекратить схватку по моей команде немедленно. Это понятно?.. Вопросы?

— Можно ли пользоваться личными навыками? — уточнил Анджей. — Типа ускорения и прочего.

— Можно. Ограничений на использование талантов нет.

Петро недобро усмехнулся. Боксом он перестал заниматься после того, как освоил несколько ударов, которые отточил дома до совершенства, одновременно отработав завершающий акцент. Несколько досок в заборе пришлось заменить, когда демонстрировал старшим, как ловко у него выходит. Так что наплачется еще головешка обугленная, ох наплачется.

Схватка началась со стремительной атаки Богдановича. Не давая возможности противнику опомниться, парень рванул вперед, после чего провел серию в корпус с завершающим в голову. Прямой удар должен был превратить лицо в кровавое месиво, но Анджей всего лишь чуть дернулся от полученного удара, качнувшись назад, а в следующий миг Петр завизжал, словно недорезанная свинья, рухнул на деревянный пол и забился, словно в припадке. Потоцкий отошел чуть в сторону и развел руками, типа — а я что? Стою, никого не трогаю.

— Брейк! — запоздало закричал физрук и вместе с лекарем бросился к истошно орущему бедолаге. Лишь через пару минут того удалось чуть привести в чувство, вколов лошадиную дозу успокоительного. Подоспевшая охрана помогла уложить Петра на носилки и унесла в машину, на которой проигравшего отправили в больницу.

Михаил дождался, когда Анджею закончат залечивать разбитый нос, когда за спиной хрипло покашляли. Парочка старших Богдановичей протокольно вежливо поклонились и тихо попросили:

— На пару минут. Пошептаться.

Отойдя в сторону, Лука Богданович мрачно покосился на сидевшего на скамейке Анджея и заявил:

— Сейчас разное говорят. И на Петра всех собак спускают. Но вряд ли он лишь виноват. Слишком Паленый резко с места в карьер взял. Так ведь и шею можно свернуть.

— Это типа угрозы? — усмехнулся Михаил. Но старший из братьев не купился на столь дешевую подколку.

— Ни боже ж ты мой, какие угрозы. Ты что… Просто держи свою ручную обезьянку на привязи. Тогда и конфликтов больше не будет.

— Обезьян среди дружков и приятелей поищи. А мой ближник сегодня лишь так, размялся. Еще раз ваша семейка берега попутает, то и я с удовольствием разомнусь. Как, потянете с Голицыными враждовать? По настоящему, без дураков.