Наука жить. Жизнь и ее модели

Д-Р АДЛЕР. Рад слышать, что вы нашли место лучше. Не могли бы вы рассказать мне что-то из своего раннего детства? Не обязательно что-то очень важное. Может, удастся вспомнить, что нравилось, а что не нравилось.

ФЛОРА. Это довольно непросто. Кажется, мне нравилось заниматься спортом на улице.

Д-Р АДЛЕР. А какой вид спорта нравился больше?

ФЛОРА. Кататься на коньках, на санках с горы, а еще лазить по деревьям.

Д-Р АДЛЕР. Должно быть, вы были очень храброй.

ФЛОРА. А как иначе? Мне приходилось иметь дело с четырьмя братьями.

Д-Р АДЛЕР. Вы смогли это выдержать?

ФЛОРА. Вроде справлялась.

Д-Р АДЛЕР. Не припомните, вы когда-либо мечтали быть мальчиком?

ФЛОРА. Нет, мальчиком я быть никогда не хотела, но я всегда с ними играла – просто девочек рядом не было.

Д-Р АДЛЕР. Полагаю, именно из-за братьев вас воспитывали как мальчика, и у вас было много друзей-мальчишек.

ФЛОРА. Несомненно.

Д-Р АДЛЕР. Думаю, если вы поговорите со своей учительницей, которая принесла нам вашу историю болезни, она расскажет, почему вы стали такой впечатлительной. Вы легко впадаете в состояние сильного напряжения, а приступы обморока демонстрируют вашу слабость. Они происходят лишь тогда, когда что-то идет не по-вашему или вас критикуют. По-моему, вы слегка боитесь будущего и недостаточно себе доверяете. А еще я думаю, что вы не хотите принимать самостоятельные решения, зато хотите быть любимой, не прикладывая никаких усилий. Я прекрасно понимаю такой настрой, но считаю, что ваше здоровье улучшится, если вы станете посмелее и поймете, что не нужно постоянно соперничать с братьями. Не обязательно все время жить, ощущая полное бессилие. Есть и другие варианты. Не хотите ли попробовать?

ФЛОРА. Конечно, хочу.

Д-Р АДЛЕР. Вся беда в том, что вам недостает храбрости. Я посоветовал бы принять на себя ответственность за свои действия. Уверен, что этот шаг, если вы на него решитесь, принесет неоценимую пользу.

ФЛОРА. Вы хотите сказать, что если я буду храброй, то смогу избавиться от приступов?

Д-Р АДЛЕР. Именно так.

ФЛОРА. Что ж, я готова на все.

Властная мать

Этим вечером нам нужно рассмотреть случай Роберта, которому одиннадцать лет и восемь месяцев. У его учителя есть некоторые опасения относительно умственной отсталости мальчика. Вопрос слабоумия чрезвычайно трудный и запутанный, и при постановке диагноза мы должны быть очень осторожны, ведь от нашего решения может полностью зависеть как неудача, так и успех этого пациента как человека.

Разумно ожидать, что совершенно нормальный ребенок в этом возрасте учится как минимум в пятом классе, но в примечаниях к делу говорится:

«Мальчик отстает: он учится в третьем классе, и его коэффициент умственного развития очень низкий. В классе он тихий и послушный. В прошлом он все делал медленно и был застенчивым, говорить научился очень поздно».

Похоже, что в этом случае действительно речь идет о значительной задержке развития, хотя порой и нормальные дети – особенно левши – проявляют медлительность и застенчивость. Зачастую левша не очень умело пользуется руками и, пережив ряд поражений и неудач, старается делать все чрезвычайно осторожно, что проявляется в медлительности. Тот факт, что мальчик очень поздно научился говорить, вызывает подозрения, поскольку известно, что это обычная проблема детей со слабоумием. Если проблема серьезная, их вообще нельзя научить говорить. С другой стороны, существует определенный тип избалованных детей, которые тоже долго не говорят. В немецком языке есть для них специальное слово, но его нет в английском. Эти дети слышат, однако не говорят, хотя при этом не являются глухонемыми. В таких обстоятельствах весьма трудно определить, отстает ли ребенок в развитии или нет, тем более что впоследствии некоторые из таких детей оказываются очень умными, к тому же прекрасными ораторами. Я знаю людей, как среди мертвых, так и среди живых, которые, сталкиваясь с огромными трудностями в начале жизни, позже могли красиво говорить. В нашем случае нужно искать один из двух сценариев: ребенок либо отстает в развитии, либо избалован. В каком-то смысле образы жизни избалованного ребенка и ребенка, отстающего в развитии, идентичны. Но вполне возможно, что в этом ребенке присутствует комбинация, и определить истину будет трудно.

«Отец невысокий, тучный мужчина на пенсии, мать – очаровательная и привлекательная женщина. Есть две старшие сестры шестнадцати и четырнадцати лет. Других детей не было. Родители дружелюбны, ссор в семье нет, но главная в доме – мать. По ее словам, отец больше всего любит старшую дочку, а мальчик всегда был ближе к ней».

Видите, у ребенка есть определенное преимущество: он единственный мальчик и младший в семье. Возможно, этот случай и исключение, но я не часто встречал счастливый брак, когда один из родителей доминировал в доме. Когда мать говорит, что мальчик ей ближе, она явно недоговаривает. Наверное, следовало бы добавить: «И я его избаловала».