3. Гипотетическим умозаключением представлено прежде всего необходимое соотношение как связь через форму или отрицательное единство, подобно тому как категорическое умозаключение представляло через положительное единство изначальное содержание, объективную всеобщность. Но необходимость сливается с необходимым; деятельность формы по преобразованию (des Übersetzens) обусловливающей действительности в обусловливаемую есть в себе то единство, в котором сняты определенности противоположности, ранее освободившиеся в виде безразличного наличного бытия, и различие между А и В стало пустым словом. Поэтому оно рефлектированное в себя единство, тем самым – тождественное содержание, и оно таково не только в себе, оно и положено этим умозаключением, так как бытие А есть также не его собственное бытие, а бытие В, и наоборот, вообще бытие одного есть бытие другого, и в заключении непосредственное бытие или безразличная определенность прямо дано как опосредствованная определенность, следовательно, внешняя проявленность сняла себя, и ее вернувшееся в себя единство положено.
Тем самым опосредствование умозаключения определило себя как единичность, непосредственность и как соотносящуюся с собой отрицательность, иначе говоря, как тождество, различающее себя и из этого различения сосредоточивающееся внутрь себя, – как абсолютную форму, и именно в силу этого – как объективную всеобщность, тождественное с собой содержание. В этом определении умозаключение есть дизъюнктивное умозаключение.
с) Дизъюнктивное умозаключениеПодобно тому как гипотетическое умозаключение подпадает вообще под схему второй фигуры В – Е – О, так дизъюнктивное умозаключение подпадает под схему третьей фигуры формального умозаключения Е – В – О. Но середина есть [здесь] наполненная формой всеобщность; она определила себя как целокупность, как развитую объективную всеобщность. Середина есть поэтому столь же всеобщность, сколь и особенность и единичность. Как всеобщность она, во-первых, субстанциальное тождество рода, но, во-вторых, такое тождество, в которое принята особенность, но как равная роду, следовательно, как всеобщая сфера, содержащая целокупность своих обособлений; это – род, разложенный на свои виды – такое А, которое есть и В, и С, и D. Но обособление как различение есть в такой же мере и «либо – либо» [данных] В, С и D, отрицательное единство, взаимное исключение определений. – Далее, это исключение не только взаимное, и определение не только относительное, но и столь же существенно соотносящееся с собой определение; особенное как единичность, с исключением других.
А есть или В, или С, или D,
Но А есть В,
Следовательно, А не есть ни С, ни D.
Или также:
А есть или В, или С, или D,
Но А не есть ни С, ни D,
Следовательно, оно есть В.
А есть субъект не только в обеих посылках, но и в заключении. В первой посылке оно всеобщее, а в своем предикате – разделенная на целокупность своих видов всеобщая сфера; во второй посылке оно дано как определенное или как вид; в заключении оно положено как исключающая, единичная определенность. – Иначе говоря, оно уже в меньшей посылке положительно положено как исключающая единичность, а в заключении – как то определенное, чтó оно есть.
Стало быть, то, чтó [здесь] вообще являет себя как опосредствованное, – это всеобщность [данного] А, опосредствованная с единичностью. Опосредствующее же – это то же А, которое есть всеобщая сфера своих обособлений и нечто определенное как единичное. Таким образом, то, чтó составляет истину гипотетического умозаключения, – единство опосредствующего и опосредствованного, положено в дизъюнктивном умозаключении, которое поэтому в то же время уже не есть умозаключение. А именно, середина, положенная в нем как целокупность понятия, сама содержит оба крайних в их полной определенности. В отличие от этой середины крайние даны только как положенность, которой уже не присуща никакая собственная определенность в противоположность середине.