Наука логики

Е – О – В есть, таким образом, всеобщая схема умозаключения, взятого в его определенности. Единичное подведено под особенное, а особенное – под всеобщее; поэтому и единичное подведено под всеобщее. Иначе говоря, единичному присуще особенное, особенному же – всеобщее; поэтому всеобщее присуще и единичному. Особенное с одной стороны, именно по отношению к всеобщему, есть субъект; по отношению же к единичному оно предикат; иначе говоря, по отношению к всеобщему оно единичное, по отношению же к единичному – всеобщее. Так как в нем соединены обе определенности, то крайние члены связаны этим своим единством. «Поэтому» выступает как имеющий место в субъекте вывод, вытекающий из субъективного взгляда на отношение между обеими непосредственными посылками. Так как субъективная рефлексия высказывает оба соотношения среднего члена с крайними в виде отдельных и притом непосредственных суждений или предложений, то и заключение как опосредствованное соотношение также есть, конечно, отдельное предложение, и «поэтому», или «следовательно», выражает опосредствованность заключения. Но это «поэтому» следует рассматривать не как внешнее этому предложению определение, имеющее свое основание и местопребывание лишь в субъективной рефлексии, а скорее как имеющее основание в природе самих крайних членов, соотношение которых выражено опять в виде простого суждения или предложения лишь ради абстрагирующей рефлексии и через нее. Истинное же их соотношение положено как середина (Mitte). – Что «следовательно, Е есть В» есть суждение, это – чисто субъективное обстоятельство; умозаключение состоит именно в том, что это не просто суждение, т. е. не соотношение, возникшее исключительно через связку или пустое «есть», а соотношение, возникшее через определенный, содержательный средний член.

Поэтому если умозаключение рассматривается только как состоящее из трех суждений, то это формальный взгляд, не принимающий во внимание отношения между определениями, которое, единственно и важно в умозаключении. Вообще именно чисто субъективная рефлексия разделяет соотношение терминов на отдельные посылки и отличное от них заключение:

Все люди смертны,

Кай – человек,

Следовательно, он смертен.

Такое умозаключение сразу же наводит скуку, как только его услышат; это объясняется тем, что посредством разрозненных предложений бесполезная форма создает иллюзию различия, которую суть дела тотчас же развеивает. Главным образом из-за этой субъективной формы акт умозаключения кажется какой-то субъективной уловкой (Notbehelf), к которой разум или рассудок будто бы прибегают в тех случаях, когда они не могут познать непосредственно. – Но, конечно, природа вещей, разумное, не такова, чтобы сперва составлялась бóльшая посылка – соотношение некоторой особенности с некоторым наличествующим всеобщим, – а затем было бы найдено, во-вторых, отдельное соотношение некоторой единичности с особенностью, откуда бы наконец, в-третьих, получалось бы новое предложение. Этот совершающийся через разрозненные предложения акт умозаключения есть не что иное, как субъективная форма; суть же дела такова, что его различенные понятийные определения объединены в существенном единстве. Эта разумность не уловка, а, напротив, – в противоположность еще имеющейся в суждении непосредственности соотношения – объективное; а та непосредственность познания есть скорее чисто субъективное; умозаключение же, напротив, – это истина суждения. – Все вещи суть умозаключения, нечто всеобщее, связанное через особенность с единичностью; но, конечно, они не целое, состоящее из трех предложений.