Наука логики

Но, собственно говоря, не следует принимать во внимание предположенное, а раньше всего следует отдельно рассмотреть результат, полученный в определении формы. – Единичность, расширившись до общности, положена как отрицательность, которая есть тождественное соотношение с собой. Тем самым она не осталась той первой единичностью, какова, например, единичность Кая, а есть определение, тождественное со всеобщностью, или абсолютная определенность (Bestimmtsein) всеобщего. – Та первая единичность сингулярного суждения не была непосредственной единичностью положительного суждения, а возникла благодаря диалектическому движению суждения наличного бытия вообще; она была уже определена к тому, чтобы быть отрицательным тождеством определений указанного суждения. Это и есть истинное предполагание в рефлективном суждении; в противоположность совершающемуся в этом суждении полаганию та первая определенность единичности была ее в-себе [-бытием]; то, чтó единичность тем самым есть в себе, теперь положено движением рефлективного суждения, а именно, единичность положена как тождественное соотношение того, чтó определено, с самим собой. Благодаря этому та рефлексия, которая расширяет единичность до общности, уже не внешня этой единичности, а только становится для себя тем, чтó она есть в себе. – Таким образом, истинный результат – это объективная всеобщность. Тем самым субъект сбросил с себя присущее рефлективному суждению определение формы, переходившее от «вот этого» через «некоторое» к «общности»; вместо «все люди» теперь надо сказать «человек» (der Mensch).

Всеобщность, возникшая благодаря этому, есть род, – такая всеобщность, которая в самой себе конкретна. Род не присущ субъекту, т. е. он не единичное свойство и вообще не свойство субъекта; всякую порозненную определенность род содержит растворенной в своей субстанциальной изначальности (Gediegenheit). – Будучи положен как это отрицательное тождество с собой, род есть по существу своему субъект; но он уже не подведен под свой предикат. Тем самым теперь вообще изменяется природа рефлективного суждения.

Рефлективное суждение было по существу своему суждением подведения. Предикат был определен по отношению к своему субъекту как в-себе-сущее всеобщее; по своему содержанию предикат мог быть принят за существенное определение отношения или же за признак, – определение, по которому субъект есть лишь существенное явление. Но определенный как объективная всеобщность, он уже не подводится под такое определение отношения или охватывающей рефлексии; такой предикат есть по сравнению с этой всеобщностью скорее некоторое особенное. Тем самым отношение субъекта и предиката [здесь] стало обратным, и таким образом суждение прежде всего сняло себя.

Это снятие суждения совпадает с тем, чем становится определение связки, которое мы должны еще рассмотреть; снятие определений суждения и переход их в связку – это одно и то же. А именно, поскольку субъект возвысился до всеобщности, он в этом определении стал равен предикату, который, будучи рефлектированной всеобщностью, объемлет собой и особенность; поэтому субъект и предикат тождественны, т. е. они слились в связку. Это тождество есть род или в-себе-и-для-себя-сущая природа вещи. Следовательно, поскольку это тождество снова расщепляется на суждение, субъект и предикат соотносятся друг с другом благодаря внутренней природе; этО – Еоотношение необходимости, в котором указанные определения суждения суть лишь несущественные различия. – То, чтó подходит ко всем единичным [вещам] какого-нибудь рода, подходит, естественно, и к роду – вот непосредственный вывод и выражение того, чтó получилось раньше, а именно, что субъект, например все люди, отбрасывает определение своей формы и вместо «все люди» следует сказать человек (der Mensch). – Эта в-себе-и-для-себя-сущая связь составляет основу нового суждения – суждения необходимости.

С. СУЖДЕНИЕ НЕОБХОДИМОСТИ

Определение, до которого дошла в своем развитии всеобщность, есть, как оказалось, в-себе-и-для-себя-сущая или объективная всеобщность, которой в сфере сущности соответствует субстанциальность. Она отличается от субстанциальности тем, что принадлежит к понятию и потому есть не только внутренняя, но и положенная необходимость своих определений; иначе говоря, тем, что различие ей имманентно, между тем как субстанция имеет свое различие лишь в своих акциденциях, а не как принцип внутри самой себя.