Наука логики

Указанный выше переход от формы отношения к форме определения приводит к непосредственному выводу, что «не» связки должно быть в такой же мере присоединено к предикату, а предикат должен быть определен как невсеобщее. Но не-всеобщее через столь же непосредственный вывод есть особенное. – Если за отрицательным удерживается совершенно абстрактное определение непосредственного небытия, то предикат есть лишь совершенно неопределенное не-всеобщее. Об этом определении логика обычно толкует при рассмотрении контрадикторных понятий, настаивая как на чем-то важном на том, чтобы, говоря об отрицательном понятия (beim Negativen eines Begriffs), придерживались только отрицательного, которое следует принимать лишь за неопределенный объем, присущий иному положительного понятия. Так, просто не-белое есть, согласно этому взгляду, и красное, желтое, голубое и т. д., и черное. Но белое как таковое есть чуждое понятия определение созерцания; поэтому «не» по отношению к белому есть столь же чуждое понятия небытие, каковая абстракция рассматривалась [нами] в начале логики, причем ее ближайшей истиной было признано становление. Если при рассмотрении определений суждения в качестве примера пользуются таким чуждым понятия содержанием, почерпнутым из созерцания и представления, и определения бытия и рефлексии принимаются за определения суждения, то это столь же некритичный прием, как для Канта было бы некритично применять понятия рассудка к бесконечной идее разума или к так называемой вещи-в-себе; понятие, к которому принадлежит также исходящее из него суждение, есть истинная вещь-в-себе или разумное, тогда как упомянутые выше определения принадлежат к бытию или сущности и суть такие формы, которые еще не достигли того вида, какой они имеют в своей истине, в понятии. – Если не идут дальше белого, красного как чувственных представлений, то, как это обычно делают, называют понятием нечто такое, чтó есть лишь определение представления, и в таком случае не-белое, не-красное не есть, конечно, нечто положительное, точно так же как и не-треугольное есть нечто совершенно неопределенное, ибо определение, основывающееся на числе и определенном количестве вообще, есть по существу своему определение безразличное, чуждое понятия. Но подобно самому небытию и такого рода чувственное содержание должно быть постигнуто в понятии и утратить то безразличие и ту абстрактную непосредственность, какие ему присущи в слепом, неподвижном представлении. Уже в наличном бытии лишенное мысли ничто становится границей, через посредство которой нечто все же соотносится с чем-то иным вне его. В рефлексии же оно есть отрицательное, которое по существу своему соотносится с чем-то положительным и тем самым есть определенное [отрицательное]; нечто отрицательное уже не есть упомянутое неопределенное небытие; оно положено так, чтобы быть лишь постольку, поскольку ему противостоит положительное, а третье – это их основание; тем самым отрицательное удерживается в замкнутой сфере, в которой то, чтó одно не есть, есть нечто определенное. – Но еще в большей мере в абсолютно текучей непрерывности понятия и его определений «не» есть непосредственно нечто положительное, и отрицание есть не только определенность, оно принято во всеобщность и положено как тождественное ей. Поэтому невсеобщее есть вместе с тем особенное.