Научиться быть ведьмой

Весь день парень пытался понять, что с этим делать. Подавить в себе эмоции силой воли, как он не старался, не получилось, поэтому оставалось только применять магию. Но случай в кладовке заставил Никиту понять, что идея с отворотной методикой по отношению к Веронике бессмысленна. Даже если бы парень выпил какого зелья, его магического действия надолго бы не хватило, Никита снова влюбился бы в свою подопечную, как только заглянул в её глаза, как только прикоснулся к её бархатной коже, как только с её губ слетела очередная иронично-саркастичная фраза, как только она подразнила бы его очередным пари, как только она выкинула бы свою очередную дерзкую выходку. Чтобы не быть влюблённым в эту отчаянную девчонку, ему пришлось бы травить себя лошадиными дозами зелья каждые полчаса. И это открытие наводило на мысль, что возможно отец прав — Никита может провалить задание, не совладав с собой.

Но неожиданно в том самом чулане парень понял ещё одну вещь. Близость Вероники кружила голову, было мучительно приятно ощущать всем телом её тепло, сознание заполнили сумасшедшие мысли… но стоило вошедшим в Синий Кабинет профессорам заговорить про Веронику, как Никита в момент протрезвел и насторожился. Включилась логика, и парень ощутил, что владеет ситуацией. Даже вплотную прижатая к нему подопечная, не помешала трезвому анализу, а, значит, он сможет совмещать несовместимое — чувства и работу. И никакие Кевин Костнер и Уитни Хьюстон с их киношной трогательно-поучительной, а точнее глупой, историей его не переубедят. И даже отец. И даже ректор. Хотя последний был не так категоричен. Хоть и пожурил его за случай с котёнком, в целом признал, что Никита действовал профессионально. Он отметил выверенное поведение парня, по которому сложно было догадаться, что именно он охраняет Веронику. Понравилась Петру Ивановичу и идея с пари о поцелуе. Профессор признал её изящность. Учитывая характер Вероники, пари выглядело естественно и одновременно являлось хорошим поводом постоянно быть рядом с подопечной, не вызывая ничьих подозрений.

Никита, конечно, не очень обольстился похвалой ректора. Парень не доверял ему на все сто, и знал, что тот в свою очередь тоже будет осторожничать. И хоть они и договорились помогать друг другу, на деле действовать по-прежнему будут параллельно. Но одно Никита уяснил для себя точно — Петра Ивановича можно вычёркивать из списка подозреваемых, однако история, рассказанная им, заставила внести туда другую личность, и в списке снова оказалось трое.

Что ж — может, письмо отца что-то прояснит? Никита открыл послание и принялся его изучать. Зря он беспокоился о содержании, оно было сугубо деловым — только информация о семье Вероники.

Парень быстро проглядел сведения о матери. Из всех близких родственников она меньше всего интересовала его — чутьё подсказывало, что ничего особенного в этой женщине нет. А вот информацию об отце и сестре Никита изучил предельно внимательно.

В документах, прикреплённых к письму, была характеристика, данная Алесе её классным руководителем. Преподаватель описала свою ученицу, как спокойную уравновешенную и слегка застенчивую девушку, имеющую способности к гуманитарным предметам. К неконфликтной ученице педагоги относились с уважением, а одноклассники считали надёжным товарищем. Характеристика, да и другие документы, касающиеся Алеси, были какими-то среднестатистическими, ничего из ряда вон выходящего в них не было. Интересной деталью Никите показалось только то, что девушка долгое время жила в деревне с прабабушкой. Вероника уже вскользь упоминала об этом. И уже тогда парню показался этот факт странным. А теперь выяснился ещё один нюанс — Алеся, живя у прабабушки, не посещала школу, а находилась на домашнем обучении.

В документах, касающихся отца Вероники, на первый взгляд тоже ничего особенного не было, но Никите почему-то каждый факт биографии Виктора Викторовича Двинского казался подозрительным. Родился в небольшом сибирском посёлке. Воспитывался почему-то бабушкой, хотя и не был сиротой. В младенческом возрасте она увезла его в Беларусь, а его родители так и остались жить в Сибири. Связь с сыном не поддерживали, на его похоронах не присутствовали.

Было в письме и несколько документов, касающихся аварии, в которой погибли сестра и отец Вероники. Все факты, свидетельствовали в пользу несчастного случая. В момент аварии поблизости не было других машин. Прошло около пятнадцати минут, пока разбитый автомобиль с пострадавшими был замечен местным почтальоном, который и вызвал полицию и медиков.