Научиться быть ведьмой

В 1620 году в одном из восточносибирских племён при странных обстоятельствах умирает последний шаман, принадлежащий загадочному шаманскому течению „Обратная сторона“. Перед смертью он просит своих соплеменников сжечь свой самый любимый обрядовый атрибут — Большой Бубен. Ритуальный огонь разведён, но языки пламени лижут совсем не тот предмет. И знают об этом лишь два человека, один из которых сам умирающий шаман. Удастся ли ему предотвратить катастрофу — не допустить, чтобы Большой Бубен попал в руки человека с чёрной душой? Ведь тогда землю ждёт апокалипсис…

Смотрите! Не пропустите! Скоро!»

Никита глазам своим не поверил — про Большой Бубен снят фильм?! Как такое возможно?! Конечно, судя по аннотации, сюжет фильма не полностью соответствует тому, что произошло в 1620-ом, там ни слова, кому на самом деле удалось заполучить артефакт, но всё равно было много непонятных совпадений. Как вообще сценаристу удалось узнать столько подробностей? Никита изучил ещё несколько ссылок и нашёл ответ на свой вопрос в интервью с создателями фильма.

«— Андрей Платонович, расскажите зрителям, как у Вас родилась идея фильма?

— Понимаете, хотелось чего-то свежего, неизбитого… Я много думал… И однажды сюжет неожиданно пришёл мне в голову. Прям мистика какая-то — сразу весь целиком. Потом я только доработал характеры героев и добавил любовную линию, несколько откровенных шокирующих сцен, которых в первоначальном варианте не было.

— Спасибо! Столько интересных деталей мы узнали о том, как создавался фильм. А теперь последний вопрос. Зрители с нетерпением ждут, когда же премьера?

— Премьера состоится 1-ого января 2016-ого…»

Никита изучил ещё несколько интернет-страничек, посвящённых фильму про восточносибирских шаманов, который вот-вот должен был выйти на экраны кинотеатров. Узнал, кто играет главные роли, посмотрел видео со съёмок и трейлер, почитал форумы. Складывалось впечатление, что вокруг премьеры фильма началась настоящая истерия. Наивно было бы предположить, что история с шантажистами и ажиотаж вокруг фильма об артефакте последнего восточносибирского шамана никак не связаны. Но вот имеют ли они отношение к Веронике, было до конца не понятно.

Никита выключил ноутбук, оделся и вышел из общежития. Он понял, что спать сегодняшней ночью было бы непозволительной роскошью. Ему нужно было кое-что сделать.

— Дима, извини, что разбудил, но мне срочно нужна твоя помощь, — Никита за пару часов добрался до одного из крайне засекреченных и хорошо охраняемых объектов, которыми располагал Большой Совет и где временно разместили одногруппника, чтобы защитить от шантажистов.

— Ерунда. Я перед тобой в долгу. Да и вообще я очень рад, что ты заглянул — скукотища тут.

— Я знаю, что тебе разрешили один звонок отцу. О чём вы с ним разговаривали? — Никита решил сразу переходить к делу. Времени было в обрез.

— Мне дали буквально несколько секунд. Я только успел сказать, что жив и в безопасности.

— А что ответил отец?

— Он ничего не сказал. Не успел. Связь оборвалась — вышли те несколько секунд, что мне дали. Но я понял, что отец просто ошалел от радости. Похоже, он думал, что я всё-таки наложил на себя руки. Кстати, Никит, спасибо. Тогда я был в шоке и даже не поблагодарил за помощь.

— Вот сейчас и отблагодаришь, — улыбнулся Никита, — тем, что поможешь мне. Ответишь на вопросы. Кстати, как ты понял, что отец счастлив, если он ничего не успел сказать?

— По его дыханию. У отца из-за его комплекции часто бывает одышка. И я давно уже научился чувствовать нюансы его настроения по тому, как меняется ритм его дыхания. А зачем тебе это?

— Пытаюсь понять, где может прятаться Матвей Тимофеевич. Мне важно его найти и расспросить о шантажистах. Эти люди, по твоим словам, ведут непонятную игру, и у меня возникло подозрение, что их действия несут опасность не только для вас с отцом. У тебя есть предположения, где он сейчас находится?

— Без понятия. Никита, ты не представляешь, как мне самому важно узнать, где папа. Понять, всё ли с ним в порядке, справится ли он с ситуацией.

— Вспомни, когда ты разговаривал с отцом, слышал в трубке какие-то посторонние фоновые звуки.

— Нет. Абсолютная тишина. Единственное, что я понял — он в этот момент был на улице, на морозе. Причём, судя по всему, находился вне помещения уже довольно долго. По его сбивчивому дыханию, я понял, что он прошёл пешком большую дистанцию.

— Мороз, абсолютная тишина, длинная дистанция… Он был в тайге!

— Точно! Сейчас я, кажется, припоминаю один фоновый звук, который принял за помеху на линии — стук дятла.

— Молодец, Димка! Теперь надо понять, что твой отец мог делать в тайге. Может, у него где-то за городом есть домик?

— Да нет.

— Может, у друзей, у знакомых?

— Вроде бы нет. Хотя, знаешь, я пару раз видел папу выходящим из тайги с юго-восточной стороны студгородка. Оттуда, где обгоревшая берёза стоит, в которую молния в прошлом году попала. Я ещё очень удивился. Места там дикие совсем, необлагороженные. Не то, что с северной стороны, где организовали место для пикников.