Научиться быть счастливым

Предисловие

Все мы живем для одной лишь цели — быть счастливыми; наши жизни такие разные, но такие похожие.

Анна Франк

Я начал вести семинар по позитивной психологии в Гарварде в 2002 году. На него записались восемь студентов; двое очень скоро перестали посещать занятия. Каждую неделю на семинаре мы искали ответ на вопрос, который я считаю вопросом вопросов: каким образом мы можем помочь себе и другим — будь то отдельные индивидуумы, коллективы или общество в целом — стать счастливее? Мы читали статьи в научных журналах, проверяли разнообразные идеи и гипотезы, рассказывали истории из собственной жизни, огорчались и радовались, и к концу года у нас возникло более ясное понимание того, чему может нас научить психология в стремлении к более счастливой и полноценной жизни.

На следующий год наш семинар стал популярен. Мой наставник Филип Стоун, который первым познакомил меня с этой областью знаний и к тому же был первым из профессоров, кто стал преподавать позитивную психологию в Гарварде, посоветовал предложить лекционный курс по этой теме. На него записались триста восемьдесят студентов. Когда в конце года мы подводили итоги, свыше 20 % слушателей отметили, что «изучение этого курса помогает людям улучшить качество жизни». И когда я предложил его еще раз, на него записались 855 студентов, так что курс стал самым посещаемым во всем университете.

Такой успех едва не вскружил мне голову, но Уильям Джемс — тот самый, который более ста лет назад заложил основы американской психологии, — не дал мне сбиться с пути. Он вовремя напомнил о том, что нужно всегда оставаться реалистом и попытаться «оценить стоимость правды в звонкой монете эмпирики». Наличная ценность, в которой так нуждались мои студенты, измерялась не в твердой валюте, не в размерах успеха и почестей, а в том, что я позднее стал называть «всеобщим эквивалентом», поскольку это и есть та конечная цель, к которой устремлены все остальные цели, — то есть счастье.

И это были не просто отвлеченные лекции «о хорошей жизни». Студенты не только читали статьи и штудировали научные данные по этому вопросу, я еще просил их применять пройденный материал на практике. Они писали эссе, в которых пытались побороть страхи и размышляли над сильными сторонами своего характера, ставили перед собой амбициозные цели на ближайшую неделю и на ближайшее десятилетие. Я призывал их рискнуть и попробовать найти свою зону роста (золотую середину между зоной комфорта и зоной паники).

Лично я не всегда был способен найти эту золотую середину. Будучи от природы застенчивым интровертом, я чувствовал себя довольно комфортно в первый раз, когда проводил семинар с шестью студентами. Однако в следующем году, когда мне пришлось читать лекции почти четыремстам студентам, это, конечно же, потребовало от меня изрядного напряжения. А когда на третьем году моя аудитория более чем удвоилась, я не вылезал из панической зоны, особенно с тех пор, как в лекционном зале стали появляться родители студентов, их бабушки и дедушки, а потом и журналисты.

С того дня, как газеты «Harvard Crimson», а затем и «Boston Globe» растрезвонили о том, какой популярностью пользуется мой лекционный курс, на меня обрушилась лавина вопросов, и так продолжается до сих пор. Уже некоторое время люди ощущают новаторство и реальные результаты этой науки и не могут понять, почему так происходит. Чем можно объяснить бешеный спрос на позитивную психологию в Гарварде и в других университетских городках колледжа? Откуда взялся этот растущий интерес к науке о счастье, который стремительно распространяется не только в начальных и средних школах, но и среди взрослого населения? Не потому ли, что в наши дни люди сильнее подвержены депрессии? О чем это свидетельствует — о новых перспективах образования в XXI веке или о пороках западного образа жизни?

В действительности наука о счастье существует не только в западном полушарии, и зародилась она задолго до эпохи постмодернизма. Люди всегда и везде искали ключ к счастью. Еще Платон в своей Академии узаконил преподавание особой науки о хорошей жизни, а его лучший ученик, Аристотель, основал конкурирующую организацию — Лицей — для пропаганды собственного подхода к проблемам личностного развития. За сто с лишним лет до Аристотеля на другом континенте Конфуций переходил из деревни в деревню, чтобы донести до людей свои наставления о том, как стать счастливым. Ни одна из великих религий, ни одна из универсальных философских систем не обошла стороной проблему счастья, будь то в нашем мире или в загробном. А с недавних. пор полки книжных магазинов буквально ломятся от книг популярных психологов, которые к тому же оккупировали огромное количество конференц-залов по всему миру — от Индии до Индианы, от Иерусалима до Мекки.