Научи верить в любовь

– Я не осуждаю тебя, Рико. Я знаю, как это происходит.

– Держу пари, что это так.

Он тут же пожалел о своих словах. Это был не он. По крайней мере, это был не тот человек, каким он был под слоем едкой ярости, которую он, казалось, не мог пролить. Сорча определенно не заслуживала таких гадких проявлений его характера.

Она отшатнулась.

– Моя мать была служанкой моего отца, когда она зачала меня, – заметила она с обидой в голосе.

Рико осушил свой бокал, выжигая слова, которые вертелись у него на языке.

Слова, которые он не мог произнести, потому что пытался избавить родителей Фаустины от унижения, когда они уже были уничтожены потерей своего единственного ребенка.

– Как малышка появилась – это твое дело, Рико, но никогда не обвиняй меня в том, что я втянула Сезара в этот брак. Я ушла, если ты помнишь. – И Поппи тоже. Может, лучше спросить себя, почему, если ты такой ценный приз, она не хочет иметь с тобой ничего общего. У меня есть идея, если ты не можешь понять ее сам.

Сорча прошествовала к двери и распахнула ее, приглашая его уйти с высоко поднятой головой и выражением ледяного презрения, пронзившим его совесть сквозь щиты безразличия, которые он укреплял с тех пор, как нашли Фаустину.

– Я не должен был этого говорить, – выдавил Рико. Голова у него шла кругом. – Расскажи Сезару то, что рассказала мне. Я позволю ему ударить меня по лицу за то, что я сказал тебе, – серьезно ответил Рико.

Сорча не оттаяла.

– Разберись со всем. Я, как и мой муж и сыновья, заинтересована в исходе дела.

– Обязательно, – пообещал он. – Немедленно.

Глава 1

Поппи Харрис наполнила свежевымытую чашку водой, но Лили не обратила на это внимания и продолжала показывать на полку.

– Ты хочешь настоящую кружку, не так ли?

Две недели назад из детского сада пропала чашка-непроливайка Лили. Бабушка Поппи, будучи старой закалки, считала емкости с закрытыми крышками и соломинками глупыми. В ее дни младенцы учились пить из настоящей чашки.

С тех пор как Поппи экономила абсолютно на всем, она не купила новую. Вместо этого она проводила дни, вытирая капли, и была так счастлива, когда чашка снова появилась сегодня.

К несчастью, Лили уже была большой девочкой.

– Спасибо, бабушка.

Поппи пошла на компромисс, ослабив хватку Лили на своей штанине, а затем мягко усадила ее на попу, не в силах сопротивляться ласковым прикосновениям пальцев к прекрасным золотисто-рыжим кудряшкам. Она протянула ей герметичную чашку и пустой пластиковый стакан.

– Я ставлю печенье в духовку, бабушка! – крикнула Поппи.

Она налила небольшую порцию супа из лука-порея и картофеля из мультиварки в неглубокую миску и поставила ее на стол, чтобы Лили могла спокойно поесть, когда они сядут.

– Только что подъехала самая шикарная машина, какую я когда-либо видела, Поппи, – сказала бабушка дрожащим голосом. – Мужчина очень красивый.

– Что? – хрипло спросила Поппи.

В дверь позвонили.

Поппи не могла пошевелиться. Она посмотрела на дочь, окаменев от мысли, что Рико здесь, чтобы заявить на нее права. Что бы он сказал? Как она могла остановить его?

Это не он, сказала она себе. Это был один из тех пророков в костюме-тройке, которые раздавали брошюры о мире, находящемся на грани уничтожения.

Ее мир прекрасен, успокаивала она себя, все еще глядя на эльфа, который составлял львиную долю всего, что было важно для нее. Лили запрокинула голову, пытаясь слить воду из пустой чашки.

Снова прозвенел звонок.

– Поппи? – подсказала бабушка, взглянув в ее сторону. – Ты откроешь?

Зрение и слух никогда не подводили бабушку. Остеопороз, однако, повлиял на ее подвижность. Кости у нее были такие хрупкие! Поппи приходилось постоянно следить, чтобы Лили и ее игрушки не путались под ногами.

– Конечно.

Поппи резко вышла из оцепенения и оглянулась, чтобы убедиться, что калитка в кухню закрыта. Все ящики и шкафы были заперты, кроме того, где хранилась пластиковая посуда. Миски для смешивания были излюбленным местом, когда их вытаскивали и укладывали в гнезда, наполняли игрушками и мерными чашками, а затем без церемоний выбрасывали. Поппи прошла мимо сидящей бабушки к входной двери.

Поппи взглянула в окно и увидела темно-коричневую летную куртку, надетую поверх черных джинсов, но она знала эту голову, эту спину с широкими плечами, этот зад и длинные ноги.

Его приезд был похож на удар под дых.

Рико постучал.

– Поппи? – подсказала бабушка, озадаченная ее поведением.

Кровь кипела, сердце бешено колотилось, но Поппи открыла дверь.

Вся сила его уверенности в себе пронзила ее насквозь. Жесткий угол подбородка, суровый изгиб рта, широкие плечи, длинные ноги и руки, сжатые в кулаки ладони.

Поппи вздернула подбородок и сделала вид, что ее сердце не бьется в груди, как торнадо в прериях.

– Могу я вам чем-нибудь помочь? – спросила она точно так же, как если бы он был совершенно незнакомым человеком.

Его рука потянулась к дверному косяку.

– Неужели? – спросил Рико с усмешкой.

– Кто там, Поппи? – спросила ее бабушка.

Он слегка напрягся, словно удивляясь, что она не одна. Затем он презрительно скривил губы, ожидая, не солжет ли она.