Научи любить

– Кто же заберёт права у сына участкового? Всё шито-крыто, а Грантик продолжает гонять. Ходите осторожнее, Есения Даниловна! Как видите, в этом деле лучше лишний раз посмотреть по сторонам. Вот я, когда еду за саженцами для моего огорода, раз пять посмотрю, не видать ли Грантика.

Разговор плавно перетёк в садово-дачные дела Натальи Ованесовны. Мне нечего было сказать по этому поводу, и я лишь улыбалась и кивала, задумчиво глядя в окно.

– На вашем месте я бы поторопилась, – химичка Виктория Дмитриевна недовольно скривилась, скользнув по мне взглядом. – Ольга Львовна не любит ждать.

Я кивнула и вышла прочь.

Спустя несколько минут ожидания опустилась на стул в кабинете директрисы. На этот раз Ольга Львовна смотрела на меня более благодушно:

– Ну, Есения Даниловна, как вам первый рабочий день?

Я пожала плечами:

– Школа прекрасная. Дети способные. Мне всё нравится.

– В самом деле? – левая бровь Ольги Львовны чуть заметно приподнялась. – Что ж. Рада слышать. Я видела ваши планы уроков, и у меня есть по ним замечание.

Я выпрямила спину ещё сильнее и чуть подалась вперёд. Директор продолжала:

– Я не заметила в них упоминания о тестах и подготовке к Единому Государственному Экзамену.

– Но, разве мы не готовимся к нему, изучая школьную программу?

Ольга Львовна снова бросила на меня снисходительный взгляд:

– Нет, моя дорогая. Как показывает практика, одного только изучения школьной программы недостаточно. Дети должны набить руку именно на решении заданий из экзамена.

– Но… я думала…

– Дополните ваши занятия решением тестов и разбором заданий Единого Государственного Экзамена. Вы меня услышали?

– Да.

– Обязательно.

– Я поняла вас.

– Прекрасно. А теперь пройдите к секретарю, нужно подписать ещё кое-какие бумаги.

Я вышла из кабинета директора с пачкой листов. Извлекла из сумочки смартфон и открыла поисковик. Посмотрим, что там за ЕГЭ. Скачала несколько заданий. Брови сошлись на переносице, потому что первой мыслью было: что за бред и кто это составлял?

Настолько погрузилась в чтение, что впечаталась в чью-то мужскую грудь:

– Простите, пожалуйста!

– Смотри, куда идёшь, – буркнул мужчина в спортивном костюме и исчез за поворотом.

Это был Давид Александрович, учитель физкультуры. Похоже, у кого-то сегодня так себе настроение. Пожала плечами и пошла в сторону учительской, на этот раз чаще поднимая глаза от телефона.

Внутри оказалась только Виктория Дмитриевна, да и она уже закрывала дорогую сумку из крокодильей кожи и надевала солнцезащитные очки. Я сложила листы на стол ровной стопочкой и сказала:

– Похоже, учитель физкультуры сегодня не в духе.

– Почему? – лениво отозвалась химичка.

– Мы с ним столкнулись в коридоре, и он был не весел.

– Да ты что? И ты понятия не имеешь, с чего бы?

Я удивлённо на неё посмотрела:

– Да, понятия не имею.

Виктория Дмитриевна громко защёлкнула сумку и, звеня каблуками, подошла ко мне вплотную:

– Запомни одно, дорогуша. Держись от него подальше. И от меня тоже. Возможно, кого-то ты и провела своим милым личиком, но я смотрю за тобой в оба. Стоит тебе оступиться – я буду рядом, чтобы помочь упасть. Ты здесь ненадолго.

Затем она повернулась и вышла прочь, оставив после себя облако приторно-сладких духов.

Я потёрла виски. Да что здесь творится, словно все с ума посходили?

Закончив с бумажной работой, наконец-то вышла из учительской. Уроки давно закончились и вокруг было тихо. Я пошла по коридору в сторону лестницы, слушая громкий звук своих же каблуков по бетонному полу.

Совсем некстати вспомнились истории об исчезнувшей учительнице и инцидент с непонятным падением с лестницы Алёны Вадимовны. Для полной картины память подбросила сюжеты фильмов ужасов про маньяков в школе. Глупо, но стало как-то жутковато. Пару раз я даже оглянулась на скрипы дверей, но везде было пусто.

Вдруг до уха донеслось какое-то странное бормотание. Замерла и прислушалась, но слов было не разобрать. Интонация менялась и звучала подозрительно. Я остановилась рядом с кабинетом, из которого доносился странный звук. «Кабинет ОБЖ», – извещала табличка. Медленно нажала ручку и заглянула внутрь.

Престарелый учитель, кажется, Тарас Макарович, откинулся на спинку кресла и что-то бормотал. Руки его безвольно болтались, голова дёргалась. С ним точно всё в порядке? Осторожно ступая, я приблизилась и разобрала «не надо», «кто поможет», «убираться». Я уже хотела тронуть педагога за плечо, как вдруг он вздрогнул, сложил руки на груди, кашлянул и сладко захрапел. Я отдёрнула руку и отскочила назад. Вышла прочь, тихо прикрыв за собой дверь.

Что ему снится? Может, уборка класса или территории? Совсем бедного старика замучили. Не в силах избавиться от какого-то вязкого чувства страха, я с радостью покинула школу. На выходе из калитки оглянулась назад, гадая, что меня могло так напугать, а когда повернулась, то вскрикнула от неожиданности, едва не столкнувшись с причиной беспокойства на первом уроке.

Тигран Багдасарян смотрел на меня сверху вниз своими жгучими карими глазами, в которых даже не видно было зрачка.

Тигран сказал:

– Простите, не хотел пугать.