Наталья Бехтерева. Какой мы ее знали

…Наталья Петровна встретила нас в своем, как она выразилась, «бюрократическом кабинете». Два больших сдвинутых стола завалены конвертами, книгами, папками. Однако все это совсем не производило впечатления хаоса или того «художественного беспорядка», какой часто культивируется малоорганизованными людьми и выдается ими за эталон «кипучей деятельности».

Наталья Петровна извинилась, дочитала письмо, которое держала в руках, сказала своему коллеге, как на него ответить (речь шла о приезде видного иностранного ученого на предстоящий конгресс нейрофизиологов), и пригласила сесть. Она познакомила нас с одним из ближайших помощников. Александр Трохачев впоследствии стал не только нашим гидом, но и вполне терпеливым учителем, когда речь шла о том, чтобы в десятый раз повторить сказанное Бехтеревой.

Манера Бехтеревой разговаривать с нами почти как с коллегами только к известному времени принесла свои плоды. Тогда мы почувствовали себя увереннее. Мы даже решились на запись электроэнцефалограммы. Процедура это малоприятная. На голову натягивают нечто вроде шлема, сплетенного из тугих резиновых жгутов, на которых закреплено два десятка присосков, плотно прилегающих к черепу. На глаза кладется повязка, нужно расслабиться, успокоиться. Но как это сделать? С каждой секундой присоски давят все сильнее, а тут еще вспыхивают, мечутся перед глазами световые пучки. Веки начинают «просвечивать» – розовые, фиолетовые, синие круги волнами ходят перед глазами.

Мозг – своеобразная маленькая электростанция, генерирующая биопотенциалы. Снять их показания и записать на движущийся лист бумаги шириной в обойную полосу – значит уловить многие процессы, протекающие в мозгу.

А по характеру этих процессов можно определить и общее состояние больного, судить о свойствах различных участков мозга, о том, нормальна или нарушена диалектическая связь между периодами отдыха и работы клеток и структур мозга. Некоторые ученые считают, что профилактика многих мозговых или связанных с мозгом заболеваний могла идти успешнее, если бы врачи снимали электроэнцефалограммы столь же широко, как, скажем, электрокардиограммы.

Испытание мы прошли успешно. Мой товарищ по поездке, фотокорреспондент Юрий Королев, так заинтересовался работами нейрофизиологов, что готов был вживить себе в мозг золотые электроды. Но для этого нужно было задержаться в Ленинграде на полгода.

Какие же проблемы изучает Наталья Петровна и ее товарищи в отделе прикладной нейрофизиологии человека Института экспериментальной медицины? Я неспроста подчеркнул слово «человека». Оно передает ту высшую меру ответственности, которую взяли на себя сотрудники отдела. Их исследования, их труд – идет ли речь о более или менее изученных проблемах или о совершенно новых приемах и методах изучения мозга – всегда находятся на грани допустимого, потому что там, за этой гранью – жизнь или смерть человека, открытие необъясненного и непознанного или тупик, пусть временный, но тяжелый и устрашающий.

Работа в таком отделе интересна, она будоражит ум своей новизной и остротой первооткрытия, но требует достойной силы воли, самоотречения и даже самопожертвования.

Ни одна потеря не проходит бесследно. Говорят, что настоящий актер, играющий умирающего героя, и в самом деле испытывает предсмертные муки. Это еще в большей степени можно отнести к ученому-экспериментатору. Особенно, если поле эксперимента – мозг.

Мозг со всем узлом, протекающих в нем сложнейших процессов, давно привлекает самое пристальное внимание ученых и врачей всех стран мира. Мозг – хозяин и главный распорядитель всей жизнедеятельности человека, – это классическое определение И. П. Павлова стало основополагающим при изучении ряда заболеваний, особенно тех, где до сих пор существует большая доля неизведанного, неисследованного и пока еще таинственного.

Именно здесь – в «штабе человеческого организма» – ученые ищут разгадку многих процессов, либо счастливых, либо трагических для человеческой судьбы. Занесены в специальные атласы самые крошечные участки центрального отдела нервной системы, выяснены их функции. Кора головного мозга исследована вдоль и поперек. Умы ученых были направлены к отдельной клетке, к физиологии ее жизни. Удалось записать отдельные виды биотоков. И все-таки целая гамма явлений, особенно связанных с деятельностью подкорки, остается нерасшифрованной.

Шизофрения, эпилепсия, потеря памяти, зрения, речи, болезнь Паркинсона, при которой голова, руки, ноги больного человека находятся в постоянном, изматывающем дрожании… Как победить эти болезни? Как отыскать ключи к тем структурам мозга, которые заведуют соответствующими. сигналами, изменить сущность болезнетворных начал, освободить пораженный участок от пагубного напряжения?

Но ученому-экспериментатору важно не только победить болезни, а и научиться стимулировать деятельность наиболее важных клеток и участков мозга.