Наталья Бехтерева. Какой мы ее знали

НП, естественно, уже не ставит сама, руками, экспериментов, но она ведет ряд тем. Приходит не только в кабинет, но и в лабораторию. Контролирует ход исследования. Но в основном пишет. Пишет и пишет. Это и теоретические, и обобщающие статьи. Это и конкретные работы, например, по мозговой организации творчества. Это книги о мозге. Причем каждая работа – не просто описание определенных фактов, а очень глубокий подтекст места этого явления в науке о мозге. Введение и заключение в каждой статье – это практически самостоятельные теоретические работы Особняком стоят лекции НП на различных конференциях и конгрессах. По общему мнению, каждая лекция была явлением. На 33-м Международном конгрессе физиологических наук, на конгрессах Международного союза психофизиологов в Тессалониках, в Сицилии. Последнюю лекцию она прочитать не успела. Это 14-й конгресс Международного союза психофизиологов, который состоялся в Петербурге в сентябре 2008 года. Но и тут она победила! Лекция была написана незадолго до кончины, и ее успели издать и распространить среди ученых. Эту практически посмертную работу НП перепечатывают и «Московские новости», и «Российская газета». А суть ее, ни много ни мало, – «умные» живут дольше. Обосновывается, что постоянное напряжение мозга в процессе решения сложных задач продлевает нормальное функционирование не только мозга, но и всего организма. И сама НП этому свидетельство – практически перед самой смертью написать этапную работу.

Это очень важный пример. НП, несмотря на возраст и сопутствующие болезни, могла, когда надо, настолько мобилизовываться, что не было ощущения ни возраста, ни болезни. Это происходило при разных обстоятельствах: визитах высокопоставленных лиц в институт, лекциях, необходимости закончить важную работу. Кстати, до последних дней она никогда не читала лекции по бумажке, даже на английском языке.

Но это всегда было четко и без нарушения регламента, как будто бы у нее были внутренние часы. Помню одно из ее выступлений по телевизору. У нее было десять минут экранного времени. Я точно знаю, что написанного текста не было. Она уложилась в 9 минут 50 секунд, причем речь была размеренная и было видно, что нет ни торопливости, ни сокращений.

НП боролась со старостью и недугами. У меня создалось такое впечатление, что ее разговоры о недугах во многом были вежливой причиной, чтобы не делать чего-либо. Хотя болезни, конечно, были.

Сицилия, 1988 год. НП получает награду века по психофизиологии. И естественно, читает лекцию. И много плавает. Вообще плавать она не просто любила, она «жила» в воде. По дороге из Сицилии делаем остановку в Риме. У нас есть день в этом городе. НП все время говорит, как она устала, как она себя плохо чувствует и т. п. Тем не менее утром мы выходим на улицу, и у НП что-то включается. Она обошла половину Рима – и Ватикан, и Форум, и музеи. За ней было не угнаться.

2003 год. У НП тяжелая аритмия. Мысленно она уже готовится к страшному. Стоит вопрос о водителе ритма. Я почти насильно увожу ее в Москву, в Кардиоцентр, и там ее ставят на ноги. Это весна. А осенью она едет в Испанию купаться.

Она очень боялась примет старости. И мужественно их убирала. Одна из примет старости – запустение. До последних дней она делала ремонт в квартире. Квартира всегда в идеальном состоянии. Другая примета – одиночество. Ну уж чего не было, того не было. Каждый день к ней кто-то приходит. И это не просто разговор, а разговор за едой, за чаем, который надо еще и сервировать. Я удивлялся, как она выдерживает такой ритм общения.

Активность. Да не то слово! Бесконечное научное общение с «девочками» – четырьмя аспирантками. С зарубежными учеными. Непрерывная переписка. В восемьдесят два года она освоила компьютер и Интернет, но не игры, а поиск научной информации и почту. Она выписывала «Nature» и другие журналы и регулярно рассылала нам всем интересные сообщения.

Про НП говорили: живой классик. И это не пустые слова. Академик Российской академии наук и нескольких иностранных академий, лауреат самых престижных наград и премий. Она творила науку все это время у нас на глазах и практически до последнего своего дня продолжала активно работать. И генерировать идеи, увлекая ими своих молодых коллег. Они смотрели на нее с горящими глазами и работали, засиживаясь допоздна, проверяя эти гипотезы. В самом деле, что может быть заманчивей изучения самой высшей «человеческой» деятельности – творчества! Такую сложнейшую задачу поставила НП и наметила подходы ее решения. Для реализации этого плана потребуется как минимум пятилетка.

И сейчас, когда ее уже нет с нами, в ее работе и даже в ее жизни рано ставить точку. Задачи, которые она в последние несколько лет ставила перед собой и своими учениками, еще не решены. Но они решаются. Мы еще долго будем идти по оставленному ею абрису.

Ю. Д. Кропотов. ЗАБЫТЫЕ ОТКРЫТИЯ