Наступление. Часть 2

Но это было неправильно — средневековье никак не может победить современность. За солдатами ОКСВ, посланниками современности в мире дикости стояла огромная страна. Там дети ходили в бесплатную и превосходную по качеству даваемых знаний школу, потом поступали в институты, и тоже бесплатно, они ходили в кружки в Доме Пионеров и занимались в различных секциях. Советские дети были сильнее тех, кто знал только то, что втемяшит им в голову в медресе полуграмотный, недобрый и фанатичный мулла. Они должны были победить — и, забегая вперед, скажу, что они и победили.

Неправильно будет сказать «войну выиграл один человек», несправедливо хотя бы по отношению к тем, кто навсегда остался в этой проклятой земле. Но в данном случае это было близко к истине — значительный, очень значительный вклад в победу внес всего лишь один человек. Это был очень молодой человек, он не служил в армии по причине сначала учебы в институте, а потом брони, он никогда не ступал на землю Афганистана и никогда не видел живьем ни единого душмана. Однако, его вклад в окончание афганской войны — сложно переоценить.

Молодого человека звали Рамиль Галеев, он был наполовину русским, а наполовину татарином, и родился он в Казани, в большом городе в самом центре огромной страны, в большой и дружной семье. Мужчин в семье было двое, он сам да отец, ведущий конструктор на Казанском вертолетостроительном заводе, одном из пяти[6], что производил винтокрылые машины, боевые и гражданские. У него было целых три сестры и мать, учительница английского языка в самой обычной казанской средней школе. Поскольку у матери-учительницы английского языка сын просто не может не быть отличником по этому предмету — Рамиль вместе с сестрами учился английскому, считай с детского сада и говорил по-английски уже к первому классу. А поскольку отец работал конструктором на заводе — Рамиль нередко бывал на самом заводе. Предприятие считалось режимным, с ограниченным допуском — но в Советском Союзе считалось нормальным и правильным, если образовывались рабочие династии и сын начинал работать там же где отец — да и какой вред может принести обычный школьник? Потому сотрудники ВОХР, стоящие на проходной, когда видели Рамиля — улыбались и пускали его на завод.

В Казани, в отличие от Арсеньева, Москвы и Ростова-на-Дону не было собственного КБ, производили и ремонтировали они вертолеты конструкции Михаила Леонтьевича Миля, конструктора вертолетов, не уступавшего знаменитому Игорю Сикорскому. Милевцы сидели в Москве и Ростове, а их заклятые друзья, КБ Камова, которое отняло у них победу на последнем конкурсе по созданию перспективного боевого вертолета — на другом конце страны, в Арсеньеве. Заводы в Улан-Удэ и Казани были предназначены для того, чтобы производить уже разработанную в других местах продукцию — но КБ в Казани все-таки было. Все дело было в том, что при производстве вертолетов поступали замечания и предложения от потребителей, надо было осваивать новые конструкции, часто приходившие из головных КБ сырыми, надо было оказывать помощь смежникам. Поэтому, часть конструкторов в Казани была из Москвы и Ростова, здесь они были в командировках, а часть — все таки своя, местная. Завод большой, без конструкторов нельзя. Местные, кто работал здесь были больше технологами, чем конструкторами, они больше внедряли и улучшали, а не придумывали новое.

На КБ выписывали большое количество журналов авиационной тематики, некоторые — такие как Helicopters и Flight International Рамиль брал домой и читал от корки до корки, постепенно постигая специфическую техническую терминологию на чужом языке. Работа отца оказала большое влияние и на хобби Рамиля — он ходил во дворец пионеров, в кружок авиамоделизма. Его возможности ходить на авиационный завод, спрашивать каких-то советов у настоящих конструкторов, а также пробитая «шефская помощь» от завода Дворцу Пионеров сделали Рамиля неофициальным лидером и главным конструктором в авиамодельном кружке, там он привыкал работать с разными материалами, просчитывать жесткость конструкций, и самое главное — он понял, что нет ничего недостижимого. Все можно сделать своими руками, а мешает в таком случае — обыкновенная лень.

Естественно, когда он подрос и окончил школу, вопроса «куда поступать» не было — только «Туполевка», Казанский авиационный институт имени А.Н. Туполева. Он располагался на одной из главных улиц Казани в большом, построенном в тридцатые здании. В свое время, в Казань эвакуировали МАИ — московский авиационный институт, и теперь Казань стала одним из центров авиастроения огромной страны. Все-таки во всем можно найти что-то хорошее, и даже в такой жуткой, как тогда была, войне.