Наступление. Часть 2

Развернули оборудование, самая большая проблема была со штырем, его полагалось вогнать в землю, а он хоть и титановый, да и земля тут каменная. И как прикажете это сделать, это ученым кажется, что все так просто — пару раз сверху ударил и все. А если ты на склоне, а на склон смотрит снайпер, пытаясь засечь любое резкое движение, чтобы нанести свой смертельный удар.

Додумались — сначала выкопали что-то типа ямы, не такой и большой, а рук до крови стерли, только потом, уже в дно ямы начали вбивать штырь. Хоть и титановый, заостренный — а все равно ушел на это час, не меньше. Н вбили. Потом, подключив провода, установили аппаратуру в режим записи, накрыли все это еще одним одеялом и замерли.

Им предстояло так лежать больше суток. На холоде, обернувшись одеялом — но все равно пробирает до костей, неподвижность и холод, хотя сейчас всего то градусов пять тепла, для Пакистана это холодно — но все равно неподвижность и холодные, выстуженные ветром камни, дают о себе знать. Для того, чтобы не замерзнуть — делаешь статическую гимнастику, поочередно напрягая и расслабляя мышцы. Но это помогает несильно. Ни про какой костер речи быть не может, если совсем прижмет, можно сжевать сухого спирта — но это самый крайний случай. Два человека неподвижно лежали на холодном склоне пакистанских гор, и небо над ними было такого же цвета, как одеяла, которыми они укрывались.

Только вечером, когда стемнело — они начали шевелиться. Съели по две плитки белковой массы — все, что нужно человеческому организму, ударная доза белка, витамины, сахар. Потом проверили аппаратуру — на ничего не показывала. Примерная дата испытания была неизвестна, не исключено, что им придется сидеть тут несколько дней.

Огня разжечь — никто и не подумал.

Внезапно Скворцов прижал палец к губам, оба замерли.

Движение…

Они не увидели его, да и не могли видеть — никто не рискнул бы наблюдать, высунувшись за край расселины, срисуют сразу. Но движение они почувствовали… нужно быть своим, чтобы выделить из привычного звукового фона гор те самые звуки, звуки крадущегося человека, услышать его дыхание, почувствовать его сердцебиение, услышать звук стронутого камня. Когда Скворцов еще служил в Джелалабаде, он немало удивлялся рассказам старших о том, что к опытным духам, не наемникам и бандитам, а настоящим пуштунам-охотникам невозможно подкрасться незаметно, они тебя чуют, даже 6если не видят.

Находясь у Масуда — он понял, что это и в самом деле так. Надо чувствовать, а не видеть — тогда опередишь врага.

С одним ножом, оставив винтовку, Старшой скользнул во мрак.

Неизвестный был где-то левее, он не мог понять кто это — звуки были какими то не такими, они были какими-то… легковесными, что ли. Он отчетливо слышал едва слышные звуки, сопровождающие перемещение тела по камням, шорох и мог примерно определить размер и вес противника — ни были меньше, чем у взрослого мужчины.

Неужели ребенок?

Решившись, Скворцов пополз на перехват, срезая угол.

Сам не зная почему — он не взял в руку нож. Мудрость гор и полученный приказ диктовали одно и то же решение — убивай или будешь убит. Ни при каких обстоятельствах нельзя было допустить расшифровки группы и задания. Уничтожению подлежал каждый, пусть даже и ребенок. Но он не взял в руку нож, намертво зажатый в зубах — вместо этого он неслышно подобрал камень — и с силой ударил рукой с зажатым в ней камнем, по более темному, живому куску ночи, когда тот оказался рядом.

Он навалился на врага сверху, чтобы не жать ему встать и закричать, если удара камнем будет недостаточно, пальцы нащупали жесткие, сальные волосы, которые были в чем-то липком. Кровь! Неужели насмерть убил?!

Моджахед, которого он прибил, пошевелился, слабо застонал. Жив…

Чуть ниже по склону, насколько он помнил — было несколько кустов, растущих этаким гуртом — видимо ветер занес сюда немного земли и Аллах дал жизнь этим кустам. Наскоро связав душмана — он не видел, но ему показалось, что душман очень молод — Скворцов потащил душмана к кустам.

Кодекс Пуштун-Валлай

Принцип нанга: защищая себя, ты защищаешь свой род. Защищая свое племя, ты защищаешь себя и своих детей. На пуштунском подлец — это бинанга, то есть человек, лишенный чувства принадлежности к племени, не защищающие свое племя. Бен Ладен, которого пуштуны защищают — получает защиту именно в соответствии с этим принципом.

Принцип тура: если ты не любишь оружие, — ты не пуштуно. Есть поговорка среди пуштунов, емко выражающая этот принцип — «не вынимай кинжал без нужды, но если вынул, вложи его в ножны красным от крови»