Наступление

— Фрэнк, к власти в Москве пришли последователи Сталина, я говорю об этом уже двадцать минут. У них — больше десяти тысяч ядерных зарядов с современными средствами доставки. Это не Горбачев, они ненавидят нас. Если они снюхаются с Хуссейном и решат нанести удар — им не составит никакого труда одолжить своему багдадскому другу несколько.

— Тогда Хусейн станет неуправляемым. Им это нужно меньше чем нам, в конце концов, мы от него куда дальше, чем они.

— Фрэнк, это сталинисты. С ними невозможно договориться, они не такие как мы и не хотят внимать гласу разума, они живут в собственном жутковатом мирке.

— Откуда…

Вице-президент поднял руку

— Достаточно. Мистер Карлуччи, мы вас выслушаем… выступят все.

— Далее. Вектор агрессии Хусейна может быть направлен на север — но это маловероятно, и на юг — а вот это вероятнее всего. Если будет поставлена задача поднять цены на нефть — самым вероятным вектором агрессии будет являться север, удар по Кувейту, независимости которого Ирак никогда не признавал, по ОАЭ и Саудовской Аравии. Отреагировать быстро мы не сможем — даже если мы направим туда авианосцы, все что они смогут сделать — это оказать помощь довольно слабым арабским наземным войскам с воздуха, нанести удары по войскам агрессора и по самому агрессору. Если русские не вмешаются — у нас есть все шансы перебросить экспедиционный корпус и успеть высадить его, чтобы отстоять арабский полуостров. Но даже в этом случае цены на нефть могут очень быстро подняться до шестидесяти и даже выше долларов США за баррель и оставаться на этом уровне длительное время, потому что при такой войне инфраструктура нефтедобычи и нефтепереработки будет разрушена и восстановится нескоро. Более того — на прежний уровень, при котором Советы будут испытывать нехватку валютных поступлений, нам уже не удастся вернуть их никогда, потому что в цене на нефть всегда будет заложена военная премия, премия за риск, которая будет высокой и с течением времени не снизится — слишком наглядным будет урок. Но гораздо хуже будет ситуация, если русские решат вмешаться в конфликт — а сталинисты могут решиться на это. Если брать за основу вьетнамский уровень — то это будет поставка оружия, военной техники, оказание советнической помощи, разведка, в том числе космическая и немедленная передача данных. В этом случае наши шансы отстоять аравийский полуостров падают примерно до пятидесяти процентов, а потери в войне могут превысить вьетнамские, причем в течение более короткого периода времени. Если же русские решат прямо вступить в войну на стороне Ирака и начнут переброску туда воинских частей своей регулярной армии… хотя бы через Иран, который нас ненавидит — то ситуация может сложиться так, что мы не сможем победить без применения ядерного оружия.