Наступление

Таким образом, господа, следует признать, что к власти в СССР пришли реваншистские, антидемократические, сталинистские силы, и уже первые их шаги на поле внешней политики говорят о том, что их замыслы простираются далеко за пределы их собственной страны и являются серьезной угрозой национальной безопасности и национальным интересам Соединенных штатов Америки.

Что касается экономического блока и первых экономических решений нового советского правительства — они так же внушают опасения. Вся группа, разрабатывавшая планы экономических реформ и контактировавшая с Гарвардским университетом арестована по обвинению в государственной измене и других уголовных преступлениях, работы свернуты. Одновременно русские начали отказываться от уже заключенных контрактов на поставку товаров народного потребления за валюту и предлагают перезаключить их за рубли, это значит, что те кто хочет что либо продать Советам — должен у них что-то купить, чтобы продать это у нас. Напомню, что подобная политика проводилась Третьим рейхом и все помнят, к чему она привела[87]. Если американские фирмы мы сможем удержать от подобных операций — то европейские и японские — скорее всего, нет. Напомню, что фирма Коматсу вопреки нашим настоятельным просьбам поставила Советам самую современную технику, благодаря которой они смогли проложить трубопровод в Европу, а фирма Мицубиши втридорога продала им станки для обработки больших деталей по сверхвысокому классу точности, и русские теперь на них изготавливают гребные валы для новейших подводных лодок. Проявляют склонность к сотрудничеству с Советами и Франция с Германией.

Аналитический отдел на данный момент подвел итоги по одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмому финансовому году у русских, данные вам розданы, господа в красных папках, все изложенные в этих папках данные являются совершенно секретными. Отмечу, что несмотря на падение валютных поступлений и весьма резкое — Советский союз довольно хорошо справляется с этой ситуацией, а уровень внешней задолженности в целом по экономике на два порядка ниже, чем у развитых стран[88]. Если они до сих пор продержались с таким низким уровнем задолженности — они могут его постепенно наращивать и держаться так долгое, очень долгое время, как минимум десятилетий, если не больше.

— У нас нет десятилетия, джентльмены — сказал Буш — если мы не выиграем у Советов в течение ближайших пяти лет, то мы не выиграем никогда. Мы проиграем. А они — выиграют. У вас все, мистер Уэбстер?

— Да, сэр.

— Хорошо. Мистер Карлуччи, желаете сказать?

— Да, безусловною. Нас здесь пугают апокалипсическими прогнозами, реальность же такова. У русских нет ни одного нормального авианосца, у нас их двенадцать, и это не считая десантных кораблей, на которых могут базироваться самолеты типа Харриер. Мы сотрем ими русских в порошок.

— Эти самолеты… они смогут не дать нефти подняться до уровня, указанного мистером Уэбстером, мистер Карлуччи? — спросил Буш, и в голосе был отчетливо слышен сарказм

— Сэр… у нас будут гарантированные поставки нефти, — ответил первое пришедшее на ум министр, и понял что сморозил глупость. Сам это понял, он был бизнесменом, а среди бизнесменов процент глупцов стремится к нулю.

— Вопрос не в том, сколько нефть будет стоить для нас. Вопрос в том, по какой цене смогут продать ее русские.

Вице-президент уничижающее посмотрел на министра

— Да, сэр, — только и смог сказать он

Не та гвардия… не та. Труба пониже и дым пожиже.

— Хорошо, — подвел итог вице-президент, — по экономике, кто хочет выступить?

На СНБ в очередной раз был приглашен глава ФРС, более того — об этом никому ничего не сообщали. Глава ФРС, формально частное лицо не имел права присутствовать на заседаниях одного из высших органов управления страной, тем более выступать на них. Максимум — в качестве эксперта. Тем — не менее — Алана Гринспена пригласили, потому что все они были в одной лодке, и от денег зависело многое, если не все.

— Сэр, мои прогнозы остаются неизменными с предыдущего выступления — коротко подытожил маленький человечек, которому еще не присвоили титул «финансового кудесника».

— Я помню ваше предыдущее выступление — с трудом сдерживая себя, сказал Буш — меня интересует, что вы предлагаете, чтобы изменить состояние дел.

— Сэр, мы можем пойти двумя путями. Первый вариант — балансировать на краю пропасти до конца зная, что рано или поздно мы все равно упадем. Мы можем начать финансировать дефицит бюджета за счет эмиссии, но для того нам нужно будет нечто, чтобы впитывало излишнюю денежную массу, некие адсорберы, вы понимаете о чем я?

— Пока нет.