НАСТОЯЩЕЕ ИМЯ

– Я много слышал о ваших родителях, Максим Витальевич, – продолжал с пафосом генерал. – Всегда преклонялся перед их мужеством и твердой волей. Я знаю, какой тяжелый выбор им пришлось делать тогда, в семьдесят первом.

В последнем Золотарев вовсе не был уверен, скорее даже наоборот. На этой неделе аналитический отдел повторно просчитал модель последствий перевербовки Томпсонов, и выявил, что провал агентов "Касьяна" и "Тихона" в Осло в 1973-м году мог быть одним из признаков ведения Томпсонами двойной игры. Мог быть. А мог и не быть. Существуют случайности, не исключены разные утечки, словом,

– И вам тоже было нелегко, Макс Витальевич. Я понимаю. Вы, возможно, даже

– Конечно, – кивнул Макс.

– Вырасти без родителей – это серьезное испытание. Трагедия.

Макс снова кивнул.

Золотарев сочувственно покачал головой. И вдруг его лицо озарилось

– А хотите съездить в Лондон?

– В Лондон? – Максу показалось, что он ослышался.

– Конечно. Вы росли и воспитывались без родителей, не видели их столько лет. Разведка в какой-то мере ответственна за это. Съездите, навестите отца с

Макс встал, сам не зная, зачем. Он пробормотал:

– Конечно, я… Но…

Неожиданное предложение насторожило Макса. Он прекрасно знал, что даже в Службе разведки, загранкомандировки – удел немногих счастливчиков. Лишь малая часть сотрудников сидит в зарубежных резидентурах, или время от времени совершает инспекционные выезды, – а остальные только мечтают о такой возможности. Ждут еe годами, заваливают начальство рапортами… А Макс только-только здесь появился и сразу… Память о родителях? Но сентиментальность и альтруизм не свойственны ни одному государственному институту, тем более

– Садитесь, Максим Витальевич. Значит решили.

Генерал явно остался доволен произведенным эффектом.

– Вы бывали прежде в Лондоне?

– Да.

В восемьдесят девятом он отвез для компартии Англии триста тысяч фунтов

– Это была очень краткая поездка. Час сорок минут в городе, дорога из

– Величественная столица, – мечтательно произнес генерал. -

И совершенно другим, деловым тоном добавил:

– Поедете под своей настоящей фамилией, паспорт вам выпишут сегодня же.

– А… А какая моя настоящая фамилия? – Макс тоже не был сентиментальным и давно вышел из мальчишеского возраста, но сейчас у него перехватило дыхание,

– Настоящая для них, для англичан. Вы родились на территории Великобритании, и являетесь подданным Ее Величества королевы. Ваша фамилия

Золотарев усмехнулся циничной усмешкой профессионала.

– Если внедрять вас туда на нелегалку – лучшего документа не придумаешь.

– Понятно… – разочарованно протянул Карданов. Генерал не обратил внимания

– Связь будете поддерживать с нашим резидентом, он второй секретарь посольства, телефоны вам дадут. Анатолий Сергеевич Замойский, оперативный

– Снимок на фоне Виндзорского дворца. Весна шестьдесят девятого…

– Очень хорошо. Это придаст легенде достоверности.

Яскевич закусил губу. Макс дернулся.

– Легенде? Значит, свидание с родителями легенда? Впрочем, я так и думал!

Теперь и начальник управления понял, что допустил непростительную ошибку.

– Вы хороший оперативник! – Золотарев улыбнулся. – Но в данном случае

Генерал вздохнул и согнал с лица улыбку.

– Вы слышали про тактику "смещенного времени"?

– Нет, – ответил Макс.

– В средние века один восточный шах разоблачил государственный заговор. Виновным отрубили головы, но для спокойствия деспота надо выкорчевать все корни измены. Зачинщиком был главный визирь, он один знал, куда ведут ниточки предательства, но о его силе и мужестве ходили легенды – даже под пытками он не

Яскевич отвернулся. Когда-то давно он сам рассказал эту легенду будущему

– … Визиря поместили в темницу, его окно выходило во двор, где играла маленькая девочка – дочка начальника тюрьмы. Быстро побежало время: день сменялся ночью, ночь – днем. Год проходил за годом. Старели и умирали тюремщики, девочка выросла и вышла замуж, теперь во дворе играли уже еe дети. Однажды в государстве объявили траур: скончался сам шах. Как всегда при смене власти назревали большие перемены, одряхлевший начальник тюрьмы объявил визирю, что его скоро помилуют и как бы невзначай поинтересовался: "А что, действительно тридцать лет назад ты сумел организовать такой большой заговор?" И узник рассказал всю правду. Но тут на пороге темницы возник живехонький и даже не постаревший шах: в действительности прошло не тридцать лет, а всего шесть месяцев – бег времени достигался искусством гримеров, уловками наружной стражи и снотворным, добавляемым в пищу визирю. И грянула расправа: с заговорщиков заживо спускали кожу, их детей и жен продавали в рабство, имущество забирали в ханскую казну. А успокоившегося было визиря посадили на

Генерал замолчал. Внимательно слушавший Макс молчал тоже.

– Но ведь сейчас действительно прошло двадцать восемь лет! – наконец