Настоящая любовь и прочее вранье

– Но так и есть. Господи, я же все время пытаюсь тебе объяснить! И не строй ты из себя непроходимую дуру, возможно, сумела бы меня услышать! Все, чего я добивался, еще до нашего знакомства – быть с тобой, проводить время вместе, узнать тебя получше. Ну почему ты этого не видишь? Я хотел, чтобы именно ты сказала Мадди о нас исключительно потому, что, как только все откроется, ты расслабишься и перестанешь изображать недотрогу! – заорал Джек, глядя на меня со своей выигрышной позиции на кровати.

Но я больше не желала ничего слышать. Да, очень хотелось ему верить, но как?! Все мужчины – лгуны: отец, Сойер, уверявший, что любит меня, и вот теперь Джек. Даже Макс в каком-то смысле лгал мне, поскольку все то время, что мы жили рядом, скрывал от меня свои истинные чувства. Я просто не могла, не могла довериться ему, иначе кончится тем, что мне опять причинят боль, еще худшую, чем сейчас.

Поэтому, если я не мазохистка, нужно убираться из этого дома. Немедленно.

Я принялась бродить по комнате, заглядывая во все уголки.

– Что ты ищешь? – удивился Джек.

– Моя сумка! Где она? – крикнула я.

– Здесь.

Джек открыл широченные дверцы шкафа. Моя так и не разобранная потертая изумрудно-зеленая торба – омерзительный цвет, выбранный из тех соображений, что на багажном конвейере он мгновенно бросается в глаза, – казалась уродливой падчерицей рядом с собранием роскошных сумок из мягкой кожи. Я потянулась к ней, но Джек поднял руку.

– Я сам отнесу ее вниз. И вызову тебе такси, если ты именно этого добиваешься. Но я предпочел бы, чтобы ты задержалась, хотя бы на несколько часов. Чтобы у нас было время все обсудить. Признаю, ты имеешь полное право сердиться. Но… но я люблю тебя. Прошу, хотя бы выслушай меня.

– Не надо, – взмолилась я. – Пожалуйста, не говори так. И, схватив сумку, почти выбежала из дома. И ни разу не оглянулась, чтобы проверить, идет ли Джек следом.

К счастью, такси подвернулось сразу. Я поехала прямиком в аэропорт. Рановато, конечно: я должна была вылететь только через четыре дня, но понадеялась обменять билет на более ранний рейс. Если будет нужно, уцеплюсь за крыло… но мне необходимо убраться из веселой старой Англии и как можно быстрее оказаться в относительном благоразумии Манхэттена.

Я всегда была уверена, что разгар рождественских праздников – неподходящее для путешествий время, и поразилась, увидев, сколько народа в Хитроу: очередь у касс, казалось, растянулась на милю, и хотя у стоек работало не меньше дюжины кассиров, пришлось простоять почти час, чтобы оказаться в первых рядах.

Когда, наконец, подошла моя очередь и я объяснила, что хочу поменять рейс, брюнетка с ледяным взглядом и типично британским выговором, отрезала:

– Прошу прощения, но вы можете вылететь только в тот день, на который приобретен билет. – И, не вступая в дальнейшие объяснения, вернула мне билет и громко скомандовала: – Следующий!

– Нет, пожалуйста, подождите минуту! Мне нужно срочно попасть в Нью-Йорк, по возможности сегодня. Нельзя ли доплатить за обмен? – взмолилась я. Женщина раздраженно вздохнула и смерила меня взглядом. Поскольку перед этим я вымокла до нитки и сохла на ветру, можно только представить, как выглядела: стоящие дыбом волосы, размазанная тушь, помятая одежда. Впечатление я производила еще то!

– Не могу я еще раз взглянуть на ваш билет? – спросила она и принялась что-то печатать, неприятно громко барабаня ногтями по клавиатуре. – Извините, на последний сегодняшний рейс билетов в бизнес-класс не осталось.

– А в эконом-классе? – поспешно спросила я. Очередной вздох. Длинная барабанная дробь.

– Да… несколько мест еще имеется… это будет… посмотрим… триста долларов.

– Триста долларов за то, чтобы обменять бизнес-класс на эконом-класс?

Выщипанные брови поползли вверх.

– Стандартные тарифы, мадам. Если предпочитаете лететь своим рейсом…

– Нет-нет! Я дам вам мою кредитку, – перебила я, пытаясь выудить из сумки бумажник. Двигая по скользкому прилавку кусочек пластика, я взмолилась, чтобы карточка сработала. Я знала, что у меня почти не осталось денег, и хотя выслала чек кредитной компании перед отъездом в Лондон, там не спешили добавить средства на счет. Но мне повезло, впервые за этот жуткий день: в ответ на стук клавиш компьютер выдал невероятное количество распечаток, мою сумку бесцеремонно швырнули на ленту конвейера, и заносчивая брюнетка протянула мне посадочный талон.

– Номер выхода обведен красным. Посадка через сорок минут. Благодарю вас. Следующий.

– Нет, это вам спасибо за помощь, – язвительно бросила я, хотя, похоже, ирония до нее не дошла.

Изнемогая от усталости, я поплелась в сторону выхода. События сегодняшнего дня окончательно меня измотали, лишив всех эмоций. После того как будет возможность поразмыслить о случившемся, мое уныние наверняка сменят печаль, гнев и тревога. Но сейчас вся энергия уходила только на то, чтобы переставлять ноги на долгом пути к выходу.