Настоящая леди

Последние две недели он провел с Мэри, привыкая доверять ей. Тридцать лет своей жизни он презирал всех и все, что имело отношение к ее семье.

Хотя ему казалось, что он полностью преодолел ненависть и жажду мщения, какая-то частица этого чувства все еще жила в нем.

Мэри улыбалась ему открытой радостной улыбкой, от которой у него закружилась голова. Не впервые ли она улыбалась ему так искренне? Наверно, так оно и было, потому что сердце у него забилось, как от быстрого бега. Бурное дыхание распирало грудь. Его зрение обострилось настолько, что, казалось, он мог заглянуть в вечность. Чувства переполняли его.

Он потерял рассудок. Он просто помешался на ней. Но, по обыкновению, он не желал, чтобы она догадалась о его безумии, поэтому он попытался обрести достоинство.

– Что ты здесь делаешь?

Его наигранное высокомерие достигло цели: улыбка на ее лице погасла. Зачем он сделал это? Теперь он испытывал чувство вины, и ему захотелось вернуть эту чудесную улыбку.

– Я хочу сказать, как ты сумела найти меня? – он постарался улыбнуться сам и возможно приятнее. – Здесь на крыше довольно уединенно.

Ее это явно не успокоило, потому что она отступила на шаг.

– Я просто спросила, где ты. Кто-то из слуг видел, как ты поднимался сюда.

Он попытался принять добродушный вид.

– Что ж, я рад, что ты пришла. Это прямо как в доброе старое время.

– Какое время? – Может, теперь он расскажет ей что-нибудь о прошлом?

– Последний раз я поднимался сюда с твоим отцом.

– С отцом? – заслонив рукой глаза от солнца, она смотрела на него, как на сумасшедшего. Разве он был так дружен с ее отцом?

Чувствуя себя радушным хозяином, старающимся помочь гостю обрести непринужденность, он продолжал этот пустой разговор.

– Твоему отцу нравилось на крыше. Он говорил, что здесь хорошо мечтать.

– Да, это на него похоже. Это, наверное, единственное, что он действительно любил. – Мэри опустила руку и заботливым тоном старшей сестры осведомилась:

– Себастьян, ты не болен?

Решив, наконец, перестать пугать ее, он поклонился.

– Благодарю, я вполне здоров.

Она сделала ему реверанс в ответ.

– Я спросила потому, что мне кажется, на гостей напала какая-то хворь. Я только что встретила в коридоре неподалеку от кабинета мистера Бриндли. Он совсем позеленел и поспешил прочь, не сказав мне ни слова. А обычно он так приветлив.

Себастьян процедил сквозь зубы, раздражаясь:

– Я здоров.

Выражение ее лица прояснилось.

– Ну, тогда у меня есть для тебя хорошие новости.

Он заметил, что она прижимала к груди какую-то книгу, как будто это было немыслимое сокровище.

– Да? – Тон его был довольно равнодушен. Он привык говорить так.

Она радостно протянула книжицу ему.

– Вот он! – В голосе ее звучало нескрываемое торжество.

Себастьян рассеянно взглянул на простой черный переплет.

– Он?

– Дневник. Он у меня!

Себастьян стремительно приблизился к ней. Он выхватил у нее из рук дневник и открыл его наугад. Ему бросился в глаза прекрасный ровный почерк. Почерк леди Валери. Никаких сомнений!

«Я ласкала его на русский манер, пока он не пообещал исполнить то, о чем я просила его, и повлиять на других лордов, чтобы билль был принят парламентом. Я доставила ему такое наслаждение, какого он никогда раньше не испытывал. Он стал умолять меня позволить ему сделать для меня что-нибудь еще. И тогда я позволила ему доставить наслаждение мне».

В смущении Себастьян захлопнул дневник.

– Да, это он. Ты права. Откуда он у тебя?!

Он так долго и с таким трудом искал его, и вот теперь собственная жена запросто отдает дневник ему, словно какую-нибудь ненужную мелочь.

– От леди Смитвик.

Мэри снова улыбалась спокойной довольной улыбкой.

– Мы могли бы проискать его всю жизнь, но так бы и не нашли. Он был в Лондоне… Нора именно там пробыла последние два дня.

– Она ездила за дневником, специально чтобы отдать его тебе? – В его тоне было нескрываемое недоверие.

На этот раз Мэри почувствовала его недовольство, улыбка ее исчезла. Она нашла его настороженность неуместной.

– В самом деле, она действительно привезла его, чтобы отдать тебе.

– Дюран может ожидать от Фэрчайлдов только неприятностей.

– Это ее свадебный подарок нам и, заметь, подарок драгоценный. Она собиралась продать его тому, кто больше даст, и на эти деньги спасти семью от долговой тюрьмы. А вместо этого, из-за нашей свадьбы и бесконечной преданности Фэрчайлдам, она отдала его нам.

– Постой. Подожди минуту. – Он держал дневник перед собой в протянутой руке. – Ты говоришь, что она украла дневник и намеревалась погубить леди Валери, мое состояние и, быть может, всю страну только ради своей выгоды, а теперь она, видите ли, преподносит его нам в качестве подарка? Здесь наверняка что-то кроется!

Он никак не ожидал такого раздражения в голосе Мэри, когда она со вздохом отвечала:

– Она не украла, она купила его у ростовщика, которому его заложил вор.