Настоящая крепость

- Нет, не я, - согласился он. - На самом деле, я хотел бы быть там. - Он на мгновение крепче прижал ее к себе. - Тем не менее, учитывая, что он может вместить только одного пассажира, думаю, что в некотором смысле ты действительно можешь быть лучшим выбором для этой первой поездки. И знаю, что отец Дирак говорит, что все в порядке, что вся эта утренняя тошнота совершенно естественна, но все равно буду чувствовать себя лучше, если Сова скажет то же самое.

- Я тоже, - признала она, затем немного нервно хихикнула, уткнувшись ему в плечо. - И все же, мне кажется немного странным говорить о том, чтобы узнать мнение... машины.

- Просто "странно"? - тихо спросил Кэйлеб.

- Хорошо, - сказала она через мгновение, ее собственный голос стал более серьезным, - признаю, что меня это еще немного беспокоит. Ничего не могу с этим поделать. Знаю, здесь, наверху, - она подняла руку, чтобы постучать себя по виску, - что все, чему нас когда-либо учила Церковь, - ложь. Знаю это и искренне верю в это. Но я все еще воспитана как дочь Матери-Церкви, Кэйлеб. Где-то глубоко внутри есть та маленькая девочка, читающая свой катехизис, которая не может не испытывать легкого страха, когда думает о том, чтобы войти в самое логово самой Шан-вей. Знаю, это глупо, но...

Она позволила своему голосу затихнуть, и его рука крепче обняла ее.

- Я вовсе не думаю, что это "глупо", - сказал он ей. - Прошло меньше пяти месяцев с тех пор, как ты узнала о Мерлине и обо всем остальном. На самом деле, думаю, что это одна из причин, по которой ты делаешь лучший выбор, чем я сейчас. В конце концов, у меня было намного больше времени, чем у тебя, чтобы приспособиться - по крайней мере, настолько, насколько это возможно для любого, - хотя я бы солгал, если бы сказал, что у меня все еще нет своих собственных тревожных моментов. И прекрасно понимаю, что ты имеешь в виду. Дело не в том, чтобы сомневаться, а просто в том, чтобы осознать, насколько полностью и целиком ты порываешь со всем, что в тебе воспитали, зная, что ты должна была верить. С другой стороны, я обнаружил, что это помогает спросить себя, мог ли кто-то вроде "архангела Лэнгхорна" когда-либо позволить кому-то вроде храмовой четверки захватить его Церковь, если бы он действительно существовал!

- Вот и все, - мрачно согласилась Шарлиэн.

Кэйлеб был прав, - подумала она. - И, как он сказал, дело было не в том, что у нее тоже были какие-то сомнения в правдивости всего, что рассказал им Мерлин Этроуз. С другой стороны, случайные приступы глубоко запрограммированной тревоги, которые она испытывала, не давали ей полной уверенности в том, как отреагирует остальная часть населения планеты Сэйфхолд, когда наконец придет время раскрыть всю правду о Церкви Ожидания Господнего. Это должно было быть, по меньшей мере, некрасиво, и глубоко внутри она была уверена, что в конце концов все обернется гораздо хуже.

На самом деле по-другому и быть не могло. Не тогда, когда каждого человека на всей планете учили тому же, чему учили ее. Верили в то же самое, во что верили всегда. Верили в изложенную в Священном Писании версию Божьего плана для Сэйфхолда и в описание дня Сотворения в Свидетельствах. И как они могли не верить в эти вещи? "Адамы" и "Евы", написавшие эти показания, сказали абсолютную правду, насколько они ее знали. Конечно, они не знали, что их воспоминания были изменены во время их долгого крионического путешествия (ей все еще было трудно понять, как это сработало) с обреченной планеты под названием Земля в их новый дом. Они не знали, что "архангелы", которые явились им в человеческом облике как посланники Бога и помощники, на самом деле были членами команды колонизационной экспедиции.

И они не знали, что "архангел Лэнгхорн" и "архангел Бедар" намеренно и хладнокровно убили доктора Пей Шан-вей и всех остальных, кто не согласился с планом Лэнгхорна навсегда запереть Сэйфхолд в предтехнической цивилизации.

Так что не было ничего удивительного в том, что их абсолютно точные рассказы о том, что они видели и пережили, думали и чувствовали после пробуждения здесь, на Сэйфхолде, должны быть такими чертовски последовательными и убедительными. Хуже того, их были буквально миллионы... и ни один из них не оспаривал официальную версию Церкви.