Настоящая крепость

Капитан ветров Шоухэн Хаусэн, командовавший флагманом Сан-Райзинга, был совсем другого сорта. Очевидно, он должен был быть чрезвычайно знатного происхождения, чтобы занимать свою нынешнюю должность, и хотя его собственный титул был титулом простого графа Уинд-Маунтин, он также был вторым сыном герцога Дансинг-Уотер. А герцог Дансинг-Уотер, как и любой другой харчонгский герцог, был одним из кузенов императора.

Однако это была, пожалуй, единственная точка сходства между Уинд-Маунтин и Сан-Райзинг. Капитан ветров был на двадцать лет моложе адмирала широких океанов, и с его мозгом все было в порядке. У него было гораздо меньше опыта, чем у чарисийского офицера, выбранного на такую должность, но он был более опытен, чем кто-либо другой, кого мог бы выбрать ИХФ. К счастью, его отец и Сан-Райзинг ненавидели друг друга, а это означало, что его отношения с адмиралом и отдаленно не походили на взаимное уважение, которое процветало между Харпаром и Тейбалдом. "Ледяная корректность", вероятно, была лучшим способом описать их, что вполне подходило Брайану Лок-Айленду.

Что там сказал тот парень, о котором Мерлин говорил на днях? - Лок-Айленд нахмурился, пытаясь вспомнить имя этого человека. Наполеон? Во всяком случае, что-то в этом роде.

Нахмуренный взгляд верховного адмирала превратился в гримасу из-за его неспособности запомнить имя, но, размышляя над порядком командования другой стороны, он точно понял, что имел в виду тот, как его там звали, когда назвал другого генерала удачливым, потому что ему приходилось сражаться только с коалициями.

Любая коалиция хороша настолько, насколько хороша ее координация, - подумал он. - И до тех пор, пока храмовая четверка не будет достаточно потрепана, не думаю, что они, скорее всего, начнут пинать задницы, необходимые для того, чтобы заставить что-то вроде харчонгского военно-морского флота координировать свои действия с кем бы то ни было. Если уж на то пошло, я не знаю, мог ли кто-нибудь, кроме Бога или настоящего архангела, надрать такую аристократическую задницу!

Эта мысль была утешительной... но только до тех пор, пока он не вспомнил, что лишь девятнадцать из девяноста трех вооруженных галеонов, идущих ему навстречу, были харчонгскими. Остальные семьдесят четыре были построены, вооружены и укомплектованы землями Храма. Это был совершенно другой кракен, и не только из-за разницы в офицерском корпусе.

Земли Храма официально отменили крепостное право много лет назад. Несмотря на это, практически в каждом крупном поместье храмовых земель все еще оставались крепостные; их просто так не называли. Точно так же в Эмерэлде и даже Чисхолме все еще оставались люди, которых называли крепостными, но которые на самом деле стали мелкими землевладельцами со своими правами. Фактически, поэтапная отмена правового статуса крепостного (твердое требование империи Чарис) едва ли вызвала волну возмущения в Эмерэлде или Чисхолме. В течение следующих двух лет этот процесс будет завершен.

В Корисанде и особенно в Зибедии ситуация была немного сложнее, так как условия крепостного права сильно различались между одной феодальной территорией и другой. Например, в Мэнчире, Тартариэне или Эйрите вообще не было крепостных, и порядки в Рочире, Корисе, Баркоре и Энвил-Рок, а также на острове Уинд-Дотер были очень похожи на чисхолмскую разновидность. Вероятно, не было совпадением, что почти все лорды, присоединившиеся к северному заговору в Корисанде, практиковали, с другой стороны, довольно суровую версию крепостного права, и поэтапный отказ от него в Корисанде должен был занять больше времени.

Но в Харчонге были не только крепостные, у них были настоящие рабы. И много. В то время как в Чарисе - и, в разной степени, в Эмерэлде, Чисхолме и Корисанде - была оживленная, энергичная свободная рабочая сила, поддерживавшая неуклонно растущий средний класс, а также богатых предпринимателей, таких как Эдуирд Хаусмин, у Харчонга были обширные плантации, на которых работали рабы, а работающие на харчонгских мануфактурах почти всегда были рабами. В Харчонге не было среднего класса, не было наемных рабочих рук и определенно не было эквивалента чарисийского сундука с сокровищницей в виде опытных моряков. Экипажи харчонгских военных кораблей состояли из людей, которых во многих случаях буквально загоняли на борт плетью, и которыми управляла жестокая, часто капризная дисциплина, которая спровоцировала бы почти мгновенный мятеж на борту любого чарисийского судна.