Настоящая крепость

- Ах! - Кэйлеб кивнул. - Она вполне могла пройти. Добрый вечер... отец Абрейм. Должен ли я предположить, что у вас есть небольшой опыт в этих вопросах?

- Я здесь в первую очередь для того, чтобы поддержать отца Омара, если он почувствует, что ему это нужно, - сказал отец Абрейм, поднимая руку и небрежно почесывая правое ухо. - Однако я заверяю вас, ваше величество, что если он решит обратиться к моим услугам, вы обнаружите, что я действительно хорошо проинструктирован в этой области.

- Рада это слышать, отец, - сказала Шарлиэн. Ее дыхание снова выровнялось, и она улыбнулась вновь прибывшему. - Я полностью доверяю отцу Омару, но также рада, что епископ Хейнрик послал вас к нам.

- Спасибо, ваша светлость, - просто сказал отец Абрейм. - Для меня большая честь - и привилегия - быть здесь.

***

- Ты мог бы сказать нам, что придешь, Мерлин, - очень тихо сказал Кэйлеб несколько часов спустя, сидя у кровати Шарлиэн и глядя вниз на невероятно красивое, красное, сморщенное, раздраженное лицо Эйланы Жанейт Нейму Армак с закрытыми глазами. Его жена крепко спала, а темноволосая дочь была уютно завернута в маленький плотный кокон из одеял. На ее крошечных, идеальных, как бутон розы, губах все еще виднелись следы материнского молока, и он уже чувствовал, как его захлестывает глубокая программа отцовства.

- Я не был уверен, что смогу, - так же тихо ответил Мерлин через штеккер в правом ухе Кэйлеба, глядя через дистанционно управляемый пульт на свою спящую крестницу. - Знаешь, найти способ сесть на корабль или покинуть его при дневном свете - это не то, что можно сделать в мгновение ока. Я хотел быть там, и не только потому, что хотел увидеть, как родится ребенок. Полностью доверяю сестре Франсис - во всяком случае, когда Шарли по рассеянности не отправляет ее в гости! - и отцу Омару, но я бы солгал, если бы сказал, что не испытал облегчения от того, что смог быть там. Они оба приняли намного больше детей, чем я, но ни у одного из них нет прямой связи с медицинским компьютером в моей пещере. К счастью, Шарли была достаточно умна, чтобы начать рожать посреди ночи. А ночи в Сэйфхолде длинные.

- Ты вернулся вовремя?

- Как я уже сказал, ночи в Сэйфхолде длинные. Однако, боюсь, сейджин Мерлин будет медитировать где-то до полудня. - Кэйлеб почти почувствовал, как криво дернулись губы Мерлина. - Мне все еще не нужно есть, но с такой скоростью, с какой я отращиваю и теряю волосы в последнее время, мне нужно достаточно заменяющей органики, чтобы у меня действительно начал появляться аппетит.

Кэйлеб фыркнул, затем наклонился, чтобы провести по нежным губам дочери удивленным кончиком пальца.

- Она такая маленькая, - пробормотал он. - Она умещается на ладони одной руки, Мерлин!

- Знаю. Но она вырастет. И с тобой в качестве отца и Шарли в качестве матери, я уверен, что с ней хлопот не оберешься - в совершенно другом смысле этого слова - когда она это сделает! - Мерлин усмехнулся. Затем его голос снова смягчился. - Но я знаю тебя, Кэйлеб. Какой бы большой она ни стала, она всегда будет достаточно маленькой, чтобы поместиться в твоем сердце.

- О, да, - прошептал император Кэйлеб Жан Хааралд Брайан Армак. - О, да.

АВГУСТ, Год Божий 894

I

КЕВ "Дансер", 54, море Харчонга

- Мне это не нравится, сэр, - тихо сказал капитан Рейф Магейл. Или, по крайней мере, как можно тише, несмотря на пронзительный ветер, свистящий в снастях КЕВ "Дансер", а также волны и грохот воды, когда он изо всех сил старался держать курс на остров Кло, идя под зауженными гротом и фоком и зарифленными марселями.

- Почему бы и нет? - иронично ответил сэр Гвилим Мэнтир.

Они вдвоем стояли на юте "Дансера", глядя на западное небо. Весь день корабль шел против постоянно усиливающегося ветра. Этот ветер постоянно менял направление, пока к концу дня он не ворвался почти прямо в залив Долар через море Харчонг. Теперь, с наступлением вечера, он превратился почти в шторм, и "Дансер" сильно качало, когда двенадцатифутовые волны накатывали под его носом по правому борту.

Было очевидно, что в ближайшее время они не доберутся до острова. Солнце садилось, хотя ни один из них не мог этого видеть. Сплошная гряда облаков, кипящих на западном горизонте, была похожа на сушу цвета индиго, ее горные вершины, окаймленные огнем, вздымались на фоне испещренных медными прожилками небес за ее пределами. Мэнтир не был новичком в плохой погоде, и каждый инстинкт в его теле выкрикивал ему предупреждения, держа руки рупором у рта.

На самом деле, - подумал он, - это чрезвычайно плохая ситуация.