Настя

— Ну, спросишь ты у него, почему он поменял имя, он тебе ответит, в итоге ты удовлетворишь своё любопытство — и всё. Слишком мал удой с факта, что он шифруется под другим именем.

Я задумалась, вспоминая значение слова «удой». Вроде бы вспомнила.

— Что же ты предлагаешь?

— Молчать. До первого удобного случая. Тем более, этот материал из таких, что за время своего хранения не уменьшают свою ценность, а увеличивают.

— А вот этого я точно не понимаю.

— Если уж я решила сделать из тебя Навигатора, то придётся объяснить, — вздохнула девочка, услышав мой упавший голос. — Тем более, мне не так-то уж много осталось…, — эту фразу она произнесла вполголоса. — Ну, так вот, если ты прямо сейчас скажешь, что Марек — это на самом деле не Марек, а Игорь, то ни у кого это никаких особенных эмоций не вызовет; его ещё никто толком не знает, ребятам всё равно, как его зовут. А когда пройдёт время, мы все передружимся, более плотно начнём общаться друг с другом, все будут знать, что Марек — это Марек, вот тогда информация про его настоящее имя станет настоящей бомбой, и такой ценной, что ей даже можно будет шантажировать.

— Теперь понятно, — сказала я и подумала, что Полина очень вовремя объяснила мне, как нужно себя вести. Я как раз хотела указать ей на некоторые интересные вещи, касающиеся Марека. А теперь сохраню их для себя. Кто знает, вдруг мне и вправду придётся его когда-нибудь шантажировать? Список «интересных вещей» начинался самым простеньким вопросом: откуда Марек знает, что Маша — из деревни. А заканчивался вопросом настолько интересным, что я не могла удержаться, чтобы всё-таки не задать его Полине.

— Кстати, а карточка Марека до сих пор у тебя?

— Я её ещё утром ему отдала, ты что, не помнишь?

— Когда?!

— Когда он пришёл к нам. Помнишь, я тогда ещё перед зеркалом сидела и тебя Ивановной обозвала?

— Помню. А дальше что?

— Потом он сказал, чтобы я ему отдавал карточку. Я отдала. Он сказал «всё» — и ушёл.

— «Всё» — это я тоже помню. А про карточку как-то из головы вылетело.

Полина с жалостью посмотрела на меня:

— Ты, наверное, устала? Ложись спать. Я тебе могу даже постель расстелить.

— Расстели!

Я, наверное, слишком широко заулыбалась. Полина тут же возмутилась:

— Обойдёшься! — Потом недоверчиво спросила. — Ты в самом деле про карточку ничего не помнишь?

— Стала бы я тебя обманывать!

— Ты бы всё-таки отдохнула немножечко, Настя.

— Некогда отдыхать. Ты список вопросов к следующему зачёту помнишь?

— Ага, наизусть, — съязвила Полина.

— Нам всё это и за год не выучить. А зачёт уже через месяц. Так что расслабляться некогда.

— Думаешь, так постоянно будет?

— Надеюсь, нет. Просто пугают для начала. Говорят, первые курсы во всех институтах — самые трудные. Навряд здесь по-другому.

— Давай для начала список вопросов вытащим из Сети и распечатаем.

— Только у ребят нужно спросить, — тут же сказала Полина, — вдруг у кого-нибудь проблемы с печатником или с бумагой. Тогда нужно распечатать и им… Кстати! — Её лицо озарилось. — Тебе не кажется, что заниматься поодиночке — по меньшей мере нерационально?

— Хочешь, чтобы ребята готовили уроки все вместе?

— Я предложу им это. Думаю, они не откажутся. А ещё лучше, — девочка заходила по комнате, не в силах сдержать возбуждение, — если мы друг другу преподавать будем. Я, допустим, хорошо знаю политологию, ты — химию, Марек — психологию. Выберем предметы, которые нам больше всего нравятся — и будем друг друга по ним учить.

— Только вот вряд ли Марек согласится.

— Да что ты к нему привязалась в конце концов! — Разозлилась Полина. — Думаешь, я ему рога не обломаю, когда мне это будет нужно?

«Думаю — нет», — мелькнуло у меня в голове, однако я решила промолчать.

А здорово всё-таки Марек-Игорь Полину достал, если она только при одном упоминании его имени приходит в бешенство!

— Самая главная проблема — безопасность, — заявила она, — и в данный момент она более-менее решена. Всё остальное — завтра. Ты во сколько дома спать ложилась?

— Когда как.

— А я всегда — в десять.

— И не скучно тебе было всю жизнь по расписанию жить?

Полина остановилась.

— Нет, конечно, — ответила она. — Потому что даже не представляла, что можно делать как-то иначе… Ладно, ты как хочешь, а я — спать. Пока!

Хотя я несколько минут назад тоже собиралась укладываться на боковую, но именно в самый последний момент всё-таки решила на пару минут выбраться в Сеть. Второй день уже пользуюсь здешним компьютером, а в Графонет с него так и не выходила. Неправильно это. Надо посмотреть, что там и как. А больше всего меня интересовала платформа моего персональника, которая должна стать моей второй комнатой, только не в реальном мире, а в виртуальном, в Сети.

После изобретения нейронных процессоров последнее, восьмое, поколение «Пентиумов» уступило место новому поколению вычислительных машин — «Аксонам». Быстродействие последних позволило в корне модифицировать земной Интернет. Пространство Сети стало графическим. Контраст был таким же разительным, как разница между наборной строкой символьного компьютера и окнами Windows.