Настанет день

С тяжелым сердцем она отвернулась от окна и посмотрела на свою сумку. На душе Кэмми скребли кошки. Вчера, уже переступив через порог дома Тая, она отчаянно боролась с собой. Боролась с желанием кинуться вслед за ним и на коленях молить о прощении. Она мечтала о каком-то внезапном озарении, о чудесном повороте событий, который мог спасти её. Но все было против нее. Фортуна окончательно повернулась к ней спиной.

Будь фортуна женщиной, я не влипла бы в такую историю…

Кэмми с грустью обвела взглядом уютную комнату. «Гусиный приют» славился номерами с огромными кроватями, мягкими перинами и с обоями, украшенными крохотными, необыкновенно изящными розочками. И еще, конечно — антикварной мебелью.

Кэмми, несмотря на это, провела здесь бессонную ночь. Она без конца ворочалась и, как ни старалась, так и не смогла отогнать прочь мучительные мысли. Что ж, она сама была во всем виновата.

А теперь настала пора уезжать.

Почему-то даже тело её болело и ныло. Переступая на негнущихся ногах, Кэмми с трудом натянула джинсы, затем облачилась в белую блузку. Посмотрелась в зеркало, и ужаснулась, увидев серое измученное лицо.

Что же мне теперь делать? — в отчаянии подумала она. — Как жить дальше?

В дверь постучали. От неожиданности Кэмми вздрогнула и обернулась. Сердце радостно забилось.

Тай!

Подскочив к двери, она поспешно нажала на ручку и… замерла, потрясенная. На пороге стоял Самуэль Стовалл.

— Похоже, ты ожидала увидеть кого-то другого, — бесстрастно заметил он.

— Д-да, — призналась Кэмми.

— Ну что, может, пригласишь меня зайти? Мы ведь с тобой соседи. — Он кивком указал на коридор. — Я всего через два номера от тебя остановился.

— Очень за вас рада, — сухо промолвила Кэмми.

— Брось, Камилла, не горячись, — примирительно произнес он. — Я понимаю, Тай и в тебе разочаровался, не только во мне. В противном случае, ты бы провела ночь не здесь.

— Разочаровался? — горько усмехнулась Кэмми. — Очень мягко сказано!

Но Сэм пропустил её реплику мимо ушей. Протиснувшись мимо неё в номер, он сказал:

— Я тут кое-что придумал. Если мы с тобой объединимся, то вполне возможно, что в конечном итоге нам удастся праздновать успех.

— Нет! — вскричала Кэмми. — Нет, нет и ещё раз — нет! Ни за что! И вообще — не говорите мне больше про Тая. Я жалею, что вообще согласилась вас выслушать ещё в Лос-Анджелесе. И сюда я зря приехала. Только все испортила!

Кэмми почувствовала, как глаза её предательски увлажнились.

— Только не закатывай истерику! — предупредил Сэм. — Игра ещё не проиграна.

— Если бы! — с горечью промолвила Кэмми. — После вчерашнего Тай даже слышать про нас не захочет.

Сэм посмотрел на неё с нескрываемым любопытством.

— Ты меня удивляешь, Камилла, — сказал он. — Вот уж, признаться, не ожидал, что ты возьмешь часть вины на себя.

— Да, я во многом виновата, — со вздохом ответила она.

— Успокойся, Камилла, все обойдется. — В голосе Сэма прозвучали отеческие нотки. — Таю нужно время, чтобы успокоиться и все это обмозговать. Сценарий сейчас у него. Держу пари, что он его прочитает.

— Вы просто не представляете, насколько он огорчен, — возразила Кэмми. — Он был совершенно убит горем. Ведь его все предали! — С каждым словом она чувствовала, как острый нож поворачивается в её сердце. — И он никогда не поверит, что эта проклятая роль в «Ущелье разбитых сердец» была мне вовсе не так и нужна. — Она всхлипнула. — Я бы и сама не поверила, окажись я на его месте.

— И тем не менее, в конечном итоге он одумается, — заверил её Сэм. — Помяни мое слово.

— В каком смысле — одумается? — спросила Кэмми.

— Вернется домой. Согласится сняться в главной роли. Не может же он вечно торчать в этой глухомани. Тут же волки воют! Я сам слышал. А вся тряска эта ему только на пользу пойдет. Он поймет, что ты ни в чем не виновата.

— Вы ничего не понимаете!

— Нет, Камилла, это ничего не понимаешь, — терпеливо сказал Сэм. — Тай любит тебя, это и слепому видно. Пусть перебесится. Дай ему время поостыть. А потом он сам кинется тебя разыскивать.

— Господи, что за ерунду вы несете!

— Я просто смотрю правде в глаза.

— Что ж, — с расстановкой промолвила Кэмми, — тогда ему придется разыскивать меня уже в Лос-Анджелесе, поскольку я еду именно туда. Причем — немедленно.

— Нет, Камилла, тебе нельзя уезжать!

— Пф! — фыркнула Кэмми. — Кто, интересно, меня остановит?

— Мне нужна твоя помощь! — К изумлению Кэмми, в голосе Сэма появились просительные нотки. — Кто знает, может, он уже успел прочитать сценарий. И, как профессионал, конечно же понял, насколько это здорово. Камилла…

Кэмми отвернулась и принялась решительно складывать вещи в сумку.

— Любишь ты моего сына или нет? — спросил тогда Сэм, решив сменить тактику.

— Я его люблю с открытыми глазами, — ответила Кэмми. — И достаточно уважаю, чтобы на него не давить.

— О черт! — Сэм в отчаянии всплеснул руками. — Тогда позволь задать тебе такой вопрос. По-твоему, он здесь счастлив? По душе ему затворнический образ жизни?

— Можете спросить его об этом сами.

— Но я тебя спрашиваю!

Кэмми метнула на него ледяной взгляд и, ни слова не говоря, застегнула «молнию» на дорожной сумке.